Рейчел Хокинс - Жена наверху

– Мне нравится этот браслет, – возражает Бланш, глядя в меню и стараясь не встречаться взглядом с Беа. – Мне не нужен еще один.

– Я просто подумала… – начинает Беа, но тут же, умолкнув, берет свое меню, хотя всегда заказывает одно и то же.

Бланш тоже утыкается в меню с таким видом, будто разгадка тайн Вселенной закодирована среди различных вариантов буррито и энчилад. Воцаряется тяжелое и неловкое молчание, и Беа пытается вспомнить, когда в последний раз испытывала такое в компании Бланш. Той Бланш, которая стала ее лучшей подругой с тех пор, как взволнованная четырнадцатилетняя Беа впервые оказалась вдали от дома и пыталась вписаться в коллектив учеников новой шикарной школы.

Официант принимает их заказы, привычные для обеих: зеленые энчиладас для Беа и суп-тортилья для Бланш, – и та же гнетущая тишина возвращается. Беа уже подумывает сделать вид, что просматривает сообщения в телефоне, но тут Бланш произносит:

– Ну как там твой парень?

Очередной всплеск раздражения охватывает Беа.

– У Эдди все хорошо, – отвечает она, сделав особое ударение на имени, которое Бланш почему-то никогда не упоминает.

Для нее он всегда «твой парень», иногда «этот парень», а однажды за обедом с подругами из Айви-Ридж Бланш назвала его «паренек Беа». Подобные пренебрежительные фразы в адрес знакомых Беа часто слышала от Бланш на протяжении многих лет, но прежде никогда не получала их в свою сторону, и в итоге она встала и ушла прямо в разгар того обеда.

Теперь Бланш допивает остатки «маргариты» и послушно повторяет:

– Эдди. – Сложив руки на столе, она наклоняется вперед, рискуя попасть рукавом туники в пиалу с сальсой, стоящую у запястья.

– Я ни за что не стала бы доверять мужчине, который носит такое прозвище. Ну, типа, взрослому мужчине. Если тебя зовут Роберт, ради всего святого, не будь Бобби, понимаешь? Или Джонни вместо Джона.

– Точно, – не может удержаться Беа. – Например, когда к имени парня нужно добавлять приставку «третий», но все зовут его Трипп.

Бланш хлопает ресницами, но затем, к удивлению Беа, начинает смеяться и откидывается на спинку сиденья.

– Ладно, туше, сука ты этакая, – говорит она, но в ее голосе нет настоящей злости.

Беа чувствует, как напряжение уходит, и гадает, удастся ли все-таки спасти этот вечер, но тут Бланш снова наклоняется и берет ее за руку. Беа видит, что подруга уже пьяна, третья «маргарита» завершает работу, начатую первыми двумя, и хватка Бланш на удивление крепкая.

– Но серьезно, Беа. Что ты знаешь об этом парне? Ты встретила его на пляже. Кто возвращается из отпуска с парнем?

– Вообще-то с женихом, – отвечает Беа, глядя Бланш в глаза. – На прошлой неделе он сделал мне предложение. Вот почему я позвала тебя поужинать вместе. Хотела рассказать тебе эту новость. Сюрприз!

Беа смущенно прижимает руки к лицу, шевелит пальцами и улыбается, но понимает, что не дождется нужной реакции, такой, как это обычно бывает у других женщин, как она сама когда-то отреагировала на признание Бланш. Когда наступает пауза, а затем начинается визг и слезы радости, хаотичные объятия, строятся планы на ближайшие праздники и вечеринки, сыплются вопросы о кольцах, платьях и медовом месяце.

Нет.

Бланш, ее самая лучшая подруга во всем мире, не выдает ничего подобного. Вместо этого она откидывается на спинку сиденья, приоткрыв рот от изумления. Сейчас Бланш – блондинка, ее волосы выкрашены хорошо, но цвет слишком резкий для нее, и на мгновение Беа показалось, что перед ней сидит незнакомка. В следующее мгновение Бланш снова пожимает плечами и позвякивает кубиками льда в стакане.

– Что ж, хотя бы позволь Триппу составить для тебя брачный контракт.

Приносят еду, и, пока официант расставляет тарелки, Беа лишь сверлит Бланш взглядом. Дождавшись ухода официанта, она придвигается, чтобы прошипеть:

– Ну спасибо. Очень по-дружески.

Бланш всплескивает руками, отчего серебряный браслет скользит вниз по ее тощему запястью.

– Что ты хочешь от меня услышать, Беа? Что я счастлива за тебя? Что я считаю отличной идеей выйти замуж за очень сексуального парня, который недавно подошел к тебе на пляже?

– Все было не совсем так, – возражает Беа, кладет салфетку на колени и оглядывается.

Они стараются говорить тихо, но Беа все равно кажется, что здесь вот-вот разыграется сцена из сериала «Настоящие домохозяйки Бирмингема», а ей бы ужасно этого не хотелось. И прежней Бланш этого бы тоже не хотелось, но кто знает, чего ожидать от этой новой Бланш – слишком худой, слишком пьяной, слишком белокурой?