Юлия Еленина - Теория несоответствия

А он меня удивлял с каждой минутой все больше и больше. Причем исключительно приятно.

Я поначалу думала, что он захлопнет дверь перед моим носом, даже не выслушав, но нет. Впустил, позвонил кому-то… Может, и на ночь приютит? Ладно, наглеть не стоит. Но комплимент не помешает. Я и сделала. Так вроде бы ненавязчиво, но Калинин все равно понял. И, кажется, его это позабавило.

Но он действительно в спортивных штанах и футболке выглядел моложе, а в полотенце… Если сейчас я и начну краснеть, то все можно списать на коньяк. Я, конечно, видела полуголых мужчин, да даже голых, но не все в двадцать пять и около того выглядят так, как Андрей Григорьевич в… Сколько там ему? Сорок пять? Сорок шесть? Может, в фитнес ходит, на диетах сидит, косметолога посещает или что-то в этом роде? Только пробивается седина, больше всего сконцентрированная на висках, но это не портит образ, а только еще больше добавляет шарма.

Боже мой, Карина… Так, это все коньяк, а не я. Не могу же я в самом деле смотреть на него как на мужчину?

Кажется, я слишком пристально рассматривала Калинина, потому что он, сложив руки на столе, вкрадчиво произнес:

– Даже не думай. А в качестве благодарности можешь не появляться больше в моей жизни.

– И о чем я, по-вашему, думаю?

Нет, ну мог же сделать вид, что не заметил! Но не упустил возможность уколоть.

– Ты на меня так смотришь, как смотрят на потенциальный сексуальный объект. А оно тебе не надо, поверь.

– Боитесь разочаровать? – фыркнула я.

Андрей Григорьевич поднял одну бровь, но не разозлился, а только усмехнулся и развел руками:

– Боюсь очаровать.

Я снова фыркнула. Ну и самомнение у человека. Наверное, ему попадались очень воспитанные женщины, которые льстили его способностям. Может, он и обаятельный мужчина, но никого очарования я пока не заметила.

– И чем же вы очаровываете? Стаканом воды на голову? Неуместными подколами?

– С тобой же сработало.

– Я просто стараюсь найти в вас что-нибудь положительное.

– И?..

– Я в процессе поиска.

Вот вроде бы в красноречии я ему не уступаю, но почему-то кажется, что в этом раунде ведет он. И хочется что-нибудь выкинуть. Такое, чтобы заткнуть его за пояс.

Но Калинин как будто видит меня насквозь, а снова попасть впросак не хотелось бы. Да и после истории с ключами от машины он будет держать ухо востро.

Я вздохнула и решила, что пора отчаливать в ближайшую гостиницу, а то Андрей Григорьевич после еще одного такого диалога откажет в помощи.

Поднявшись, я улыбнулась и со всей искренностью сказала:

– Спасибо большое.

Калинин тоже поднялся, и мы вместе вышли в коридор.

– Я позвоню, когда что-нибудь станет известно. Думаю, мент быстро справится с заданием, если, конечно, твои бабушка с дедушкой не шпионы.

Кивнув, я посмотрела на него, уже взявшись за ручку двери:

– Не знаете, где здесь ближайшая гостиница?

Андрей Григорьевич удрученно покачал головой:

– Какая же ты все-таки неорганизованная.

– А вы всегда живете по плану? Тогда вы ужасно скучный человек, – парировала я в ответ.

– Можешь остаться, – вдруг предложил Калинин.

Я так и замерла на пороге, захлопав глазами, и не знала, что сказать. Может, не такой уж он и скучный? По крайней мере, удивить меня Андрей Григорьевич смог.

– Вы сейчас серьезно? – наконец-то отмерла я. – Будете меня очаровывать? – улыбнулась тут же.

Надеюсь, он воспримет это как шутку, а не как очередную колкость. Я же все-таки несерьезно. Подумать, что Калинин предложил остаться, чтобы меня соблазнить, могла только сбрендившая. Но и в обычную человеческую доброту как-то слабо верится после нашего неудачного знакомства.

– Не буду. Жаль стало тебя.

Значит, просто жалость. Я хотела уйти, но возможность расколоть этого крепкого орешка не стоило упускать. Поэтому я улыбнулась и повторила, сделав шаг к Калинину:

– Спасибо большое.

Он отступил и поднял руки:

– Обойдемся без твоей благодарности в виде поцелуя. Хоть сейчас в карманах у меня ничего и нет.

– Я же извинилась за ключи. Ладно, – сказала, снова разуваясь, – я в душ.

– Полотенце в шкафчике.

Калинин вернулся обратно в кухню, а я, закрыв дверь, быстро разделась и с удовольствием встала под струи теплой воды. Из женской ванной атрибутики здесь ничего не было: ни шампуня, ни геля для душа, ни дезодоранта. Если бы у Андрея Григорьевича была хотя бы приходящая любовница, то что-нибудь вроде зубной щетки оставила бы. И почему меня опять это волнует? Да пусть живет и спит с кем хочет!