Ксана М. - Моё пламя

– Кажется?

Еле слышно вздохнула, а затем завертела головой.

– Слушай, совсем не нужно носиться со мной, как с ребенком. Да, иногда я действительно забываю о еде, но лишь потому, что у меня совсем не остается на неё времени. Когда оно появляется ― я ем, а порой, как ты, наверное, не мог не заметить, делаю это в просто огромных количествах. Я вообще люблю поесть. Много. Вкусно. Разнообразно и… далее по списку.

Замолчав, чтобы не сболтнуть ничего лишнего и окончательно себя не выдать, пригубила стакан с соком и сделала глоток.

– Ты снова ничего не ела, ― произнес он, будто и без всего этого видел меня насквозь, ― и думаю, нехватка времени здесь совершенно не причем.

– Я… не голодна, ― уже тише ответила, а после недолгого молчания вдруг задорно улыбнулась, постаравшись вложить в этот жест всю ещё теплящуюся внутри искренность. Она игриво развернулась и подняла свой взгляд. ― Знаешь, десять стаканов сока оказались невероятно сытными! Это ведь всего лишь сок, верно? Или не просто так с каждой минутой я становлюсь всё веселее и веселее?

Глубокие зеленые глаза, наполненные тревогой и волнением, продолжали смотреть с оправданным недоверием. На твердом лице вновь не дрогнул ни единый мускул.

Грег ничего не ответил.

Осторожно забрал стакан из моих рук и, ласково взяв за запястье, повел за собой.

Всю дорогу до дома я послушно шла следом и, хотя сердце кричало, я ― не проронила ни звука: вздыхать и сопротивляться было бы бесполезно, а пытаться оправдаться ― глупо. Какие бы объяснения и доводы я не приводила, Грег всё равно оказался бы прав. Причем не только в своих, но и в моих глазах.

Феноменально !

Хотя, если быть честной, к его способности «мягко повелевать» я даже привыкла.

За своими размышлениями поздно заметила, что мы давно оставили виллу позади.

– Куда мы идем? ― растерянно спросила, а затем едва заметно усмехнулась. ― Если планируешь заставить меня что―нибудь съесть ― лучше привяжи к стулу. В противном случае ― у тебя ничего не получится.

– Хм. Вообще―то у меня была другая мысль, но и эта довольно―таки неплоха, ― со всей серьезностью ответил Грег, ― в следующий раз я, пожалуй, так и поступлю.

От неожиданности не сразу нашла, что ответить.

Сначала ошеломленно открыла рот, а затем, полностью осознав его слова, плотно поджала губы и предприняла слабую попытку выдернуть свою руку из его ладони ― безуспешно. И неудивительно.

– Ты… получишь этим же стулом, только попробуй вытворить со мной подобное!

– Но ты же сама предложила мне привязать тебя, ― насмешливо напомнил.

– Нет!

– Нет?

– То есть… да, но…

– Но?

В зеленых глазах плясали озорные огоньки, а губы понемногу начинали расходиться в улыбке. Его коронной, невероятно притягательной улыбке.

Вот об этом я и говорила: Грег Мартин исключительно прав даже тогда, когда не прав вовсе. И я готова была поклясться, что он имел надо мной какую―то ничем необъяснимую власть: мог успокоить и заставить изменить своё мнение ― стоило ему лишь вот так на меня посмотреть.

– Ты невыносим, ― рассмеялась и закачала головой, а Грег лишь шире улыбнулся и осторожно привлек меня к себе.

– Этот маленький недостаток с лихвой перекрывают моя наружная привлекательность, врожденная харизма, утонченные манеры…

– …и невероятная скромность, ― с улыбкой закончила за него, уютно устроив голову у него на груди.

– И почему ты до сих пор не сбежала от меня? ― рассмеялся он, и, когда его руки крепче прижали моё слегка дрожащее тело к себе, выдохнула:

– Потому что нуждаюсь в тебе, ― прикрыв глаза, ощутила, как по коже разлилась знакомая волна тепла и спокойствия.

Рядом с ним в убойной дозе я всегда чувствовала именно это ― полный штиль.

Рядом с ним меня покидала боль.

Страхи и тревоги сменялись легкостью и умиротворением.

Его руки обладали поистине целебными свойствами, и в самом деле помогали старым ранам затягиваться.

Хотя бы на время. Хотя бы до тех пор, пока я чувствовала биение его сердца.

То, что я позволяла себе ощущать рядом с Грегом невозможно было объяснить, сложно понять, но очень просто осудить.

Как бы мой поступок назвали со стороны? Беспечность? Эгоизм? Предательство? Легкомыслие? Да. Пусть так. Я готова была согласиться со всем. Лишь бы только жить дальше и не испытывать эту прожигающую душу муку, ― потому что терпеть её ни у маленькой сироты, ни уже у взрослой женщины больше просто не было сил.