Яра Вольцева - Босиком по осколкам

– Дебил! – ударила его по груди и, наконец, вырвалась из его хватки.

Убежала под его хохот, фантомно преследующий меня даже на улице, куда я выбежала на всех парах. Интересовал меня только один вопрос. У Семена, действительно, что-то случилось, или это всё подстава Соловьева?

Кирилл Соловьев

– Что за гон, Кир, – раздраженным голосом сказал мне в трубку Сема.

Лениво пялился в экран телевизора, наблюдая, как по полю гоняли мяч. Важный футбольный матч, между прочим.

– Ты о чем? – спросил с ленцой, делая вид, что не понимал, о чем он говорит.

– Я в больнице, идиот! – прорычал он, теряя терпение.

Встал, услышав трель дверного звонка. О-па. Кажется, доставка приехала. Надеюсь, что обвязала себя розовым бантиком. Или как там девочки любили делать.

– И? – подошел к двери и открыл, видя свой сегодняшний презент.

Показал девчонке, чтобы проходила молча, на что она хихикнула и, цокая каблучками, зашла внутрь.

– В смысле «и»? Ты сказал, что ты в больнице, и просил меня приехать! – окончательно потерял самообладание мой обычно уравновешенный друг.

– А, это, – улыбнулся красотке и поцеловал ее в оголенное плечико. – Я уже дома. Ты долго ехал.

– Сейчас буду у тебя, – резко бросил Сема, но я успел его остановить.

– Я не один, завтра в универе увидимся, – и бросил трубку, не давая ему и слова вставить.

Кинул трубку на тумбочку и увлек девушку за собой в гостиную. Слышал, что пару раз вибрировал телефон, но не реагировал, полностью увлеченный сегодняшним представлением.

– Может, возьмешь? – кивнула блондинистая нимфа в сторону коридора.

– Я бы лучше кое-что другое взял, – ухмыльнулся, дергая уголком губ и вздергивая брови.

Не помнил, как звали эту девчонку, но имена нам сегодня явно не понадобятся.

Аида Самойлова

– И что он сделал? – отвернулась от своего отражения в зеркале Мила, посмотрела на меня потрясенным взглядом.

Глаза ее были распахнуты, ротик приоткрыт формой «о».

– Что-что, посадил себе нахально на колени, – пробурчала, поджимая губы. Затем, будучи в раздрае, наехала на подружку. – Ты долго краситься собираешься? Мы так на первую пару опоздаем.

– Мы учимся на дизайнеров, – вернулась она к подкрашиванию своих бровей, уже который раз перерисовывая их форму. – Творческий факультет, нет? Нам не просто положено не приходить вовремя, это должен быть наш девиз!

Закатила глаза. Главное ее оправдание, как же.

– Ну? – глянула уже нервно на часы, внутри что-то неуловимое подстегивало идти скорее на учебу.

– Не парься, сегодня первая пара у Горыныча, он сам никогда вовремя не приходит, – наконец, отлипнула от зеркала Мила, взяла сумочку, надела обувь, и мы вышли из комнаты.

Горыныч был нашим преподавателем по 3D-моделированию, весьма экстравагантный, был назван так не из-за характера, как многие думают, а скорее из-за трех своих альтер-эго. Воистину творческий факультет.

– Ты мне лучше скажи, получается, что ты свидание Семе до сих пор должна? – хитро ухмыльнулась, глядя на меня с прищуром, пока мы шли на выход из общежития.

– Ну, выходит, что да, – пожала плечами и ответила неуверенно.

– И к тебе подкатывает Вольт, – медленно, казалось, разжевывая каждое слово, произнесла подружка.

– Это была случайность, – убеждала, скорее, не ее, а себя, хотя внутри свербело недовольство от того, что она права.

– Ага, как же, – цокнула Мила и улыбнулась с какой-то хитринкой. – Идеальный учебный год. Может, невинности лишишься, наконец. Мечты-мечты…

– Чего? – толкнула ее локтем, возмущенная направлением ее мыслей. – Не фантазируй себе там, с Семеном отстреляюсь, и баста! Никаких тусовок, гонок, парней, только учеба.

– Ну-ну, – еле слышно пробурчала она себе под нос, но я уже не реагировала.

Знала ее. Только дай повод, размусолит эту тему так, что она обрастет уже несуществующими подробностями.

Но вот когда мы подходили к зданию университета, произошло страшное для меня. То, что послужило поводом для ликования Милки. К нам с соответствующим ревом подъехал мотоцикл. До боли знакомый, на котором восседал ненавистный мне парень. Кирилл. Принесла же его нелегкая.

Он демонстративно объехал нас по кругу, гарцуя на своем байке. Такое обычно явно девчонок умиляло, меня же страшили эти громадные колеса и слишком громкий звук мотора. И когда он, прекратив позерствовать, остановился перед нами, поставил ноги на асфальт и снял шлем, я была готова дать ему хорошенькую такую затрещину, чтобы больше не смел ошиваться подле нас.