Яра Славина - Высшая школа целительства (СИ)

Утро началось с противного дребезжания старого механического будильника, который достался Альке еще от деда. И ведь давно уже можно было купить новый симпатичный электронный будильничек с миленькой музычкой, но только этот старинный звон мог поднять с кровати студентку шестого курса медицинского университета Алевтину Вронскую.

Еле оторвав голову от подушки, Алька со стоном сползла на пол. Вот и угораздило вчера лечь спать с мокрой головой, да еще слопать перед сном кусок соленой селедки из холодильника пока никто не видел. И утром как положено наступила расплата. На ощупь выяснилось, что волосы сбились в подобие вороньего гнезда, лицо опухло, глаза упорно намекали на имевшихся в родне представителей китайского народа. В общем, настроение у Альки было соответствующее, а, впрочем, как всегда. Просто девушка терпеть не могла утро как всякая порядочная сова.

Взглянув в зеркало, Алька вздрогнула и в ужасе отшатнулась от того, кто отражался.

— Вот ведь кошмарное создание. И это точно-точно не я! Честно-честно! Клянусь новой кроссовкой! — пробормотала она и, кряхтя как старушка вековая, забралась в душ. Прохладная вода будила, бодрила и смывала негатив. Становилось гораздо легче. Аллилуйя!! Жизнь налаживается!

В дверь громко постучали:

— Алька, вредитель! Давай выметайся из ванной. Иначе я на работу опоздаю!

— Мааам! Сейчас выйду. Только глаза процарапаю. — Алька завернулась в полотенце и выползла в коридор.

— Шевелись быстрее, амебушка, если успеешь собраться, Толя подвезет тебя в универ. — матушка протискивалась мимо дорогой доченьки в единственную на всю семью ванную комнату.

Алька стояла перед зеркалом и придирчиво разглядывала себя. Вот совершенно непонятно чего ради мама считает, что Алька симпатичная. Да, худая, но не как доска, а с положенными где нужно округлостями. Да, среднего роста. Самого такого среднестатистического, сто шестьдесят пять сантиметров. Каштановые волосы до талии ложатся волной, правда Алька в своем желании не выделяться, все время прячет свою косу. Иногда скрутит старческой гулькой, а то просто затолкает под толстовку. Белоснежная, прозрачная словно дорогой фарфор кожа при Алькиных талантах маскироваться выглядела болезненно, особенно в сочетании с вечными синяками под глазами от недосыпа. Чуть вздернутый носик и пухлые губы превращали бы личико девушки при небольшом применении косметики в кукольное, однако вспомним снова про Алькину нелюбовь к любым видам макияжа и другим женским прибамбасам для красоты, и увидим совершенно детскую наивную мордашку. И только удивительные, живые, огромные глаза необычного фиалкового цвета с черными стрелами длинных ресниц под ровными дугами бровей, неизменно привлекали внимание, почему и были спрятаны нашей скромницей за линзами карего цвета.

Алька ухмыльнулась своему отражению, втиснулась в узкие джинсы, натянула сверху любимую черную футболку с черепом, светящимся в темноте, и поскакала на кухню, пока Толик не свалил на работу.

Старшенький братец имел модную специальность — финансовый аналитик, и работал в небольшой почти зарубежной компании, что позволило ему купить себе новенькое авто, водить разных девиц по ресторанам и трепать нервы Альке, воспитывая ее по каждому пустяку за выбранную ею профессию. Работа Толика была всего в двух кварталах от Алькиного университета, что и служило поводом для утренней совместной поездки столь близких родственников, чему правда они оба были не особо рады. Ну или делали вид, что не рады.

На небольшой кухне обычной стандартной трешки царил полный бедлам. Толяныч метался между плитой и столом размахивая сковородой с чудом державшейся там яичницей. Матушка Елена Аркадьевна Тимашевская (а все потому что фамилию мужа-подлеца носить отказалась), так вот матушка ела здоровую овсянку с яблоком. Алька привычно накромсала ломтями хлеб и докторскую колбасу. Девушка припивала из большой кружки с божьей коровкой растворимую бурду Кофе 3 в одном под заверения матушки-хирурга, работающей уже много лет заведующей отделением, о полном вреде подобных бутербродов для неокрепшего почти детского желудка любимой доченьки. В общем, это было совершенно обыкновенное утро в семье Тимашевских-Вронских.

— Алька, я выхожу через пятнадцать минут. Не успеешь, поедешь на метро, на троллейбусе и на топтобусе. — Толя допивал чай, загадочно улыбался и что-то писал в смартфоне.