Наталья Минина - Ашната

– Но я хотела…

– Вы свободны, – не дав договорить секретарше, он встал из-за стола, собрал в кейс бумаги и вызвал по телефону шофера.

Идя по залитому солнцем городу, Ашната чувствовала себя свободной. Ветер ласкал её волосы. Она щурилась, но не хотела надевать солнечные очки, они гармонично украшали её голову, забирая наверх густые прядки золотых волос. Ей хотелось пропахнуть солнцем. В руках она несла пакет с книгами. В ушах играла любимая музыка: британский язык, голос с хрипотцой, красивые стихи и прекрасная музыка. «Кто может спеть лучше о любви, чем Элтон Джон…», – каждый раз думала Ашната, слушая любимого исполнителя. А когда играла медленная мелодия, она представляла, что под неё однажды ее закружит в танце любящий мужчина. Это будет их первый танец. Танец любви.

Зайдя в кабинет методиста, она попросила свою зачетку.

– Ашната, Вы наша лучшая студентка! Можно сказать, наша гордость. Рекомендуем Вам пересдать историю религии за третий курс. Эта оценка может помешать получить диплом с отличием, на который Вы идёте.

– Я как раз хотела посоветоваться с Вами. Если я пересдам, то проблем быть не должно?

– С Вашими знаниями и старанием, не понимаю, как вообще такое могло произойти.

– Да, с моим старанием… – на автомате повторила Ашната.

– Что?

– Простите, это я так. Запуталась в собственных мыслях, – слегка смутившись, ответила девушка. – Сейчас перепишу расписание, если позволите.

– Положите пакет и сумку на стул, – выдвинув стул из-за стола, сказала методистка и занялась своими делами.

Поступив в университет, точнее, переступив порог «храма знаний», Ашната пообещала себе, что выйдет из него только с Красным Дипломом. С первой лекции она шла к этому: читая книги, зарываясь в толмудных конспектах, ходя по библиотекам. Она находила во всем этом огромное удовольствие. Ей нравилось, что рассказывая лекцию, преподаватели часто искали глазами её умные глазки, готовые впитывать новые знание. Нередко, они вступали в диалог; Ашната любила задавать дополнительные вопросы, а профессора были рады поделиться тем, что знали сами.

– Ашната, Вы можете передать Анне, что ей необходимо незамедлительно подойти к нам с курсовыми работами за прошлый год?

– Я передам. Что-то случилось?

– Думаю, что ей придётся объясниться. Преподаватель, проверяющий её работу уже уволен за безответственность, а с ней разговор еще только предстоит, – какой же сухой и безразличный голос у методистки. А ведь она еще молодая женщина. Совсем не было жизни в её голосе.

– Что же могло произойти такого серьёзного?

– Страшно сказать! Она украла работу у нашей выпускницы. Мы звоним этой бесстыднице – вашей соседке уже неделю, трубку она не берет, а в общежитии мы её не застали.

– Анна работает, – растерянным голосом ответила Ашната и отошла к стене, держа в руке пакет.

– Знаем мы, где она работает, – и она осеклась. – Это не наши проблемы. Её задача сейчас учиться! Остальное нас не касается.

– Она хороший человек. Не думаю, что без веских причин, она пошла бы на такую сделку с собственной совестью, – Ашната не могла поверить в то, в чем обвиняют её подругу.

– Я вижу, вам свойственно смотреть на мир через розовые очки, уж простите мою прямолинейность. Ашната, вы такие разные. Советую снять эти очки хотя бы на время и познакомиться с Вашей подругой поближе.

Женщина достала несколько папок из шкафа и вытащила листок с фотографией Анны. Это было её личное дело.

Ашната быстро пробежала глазами, словно скользила по хрустально-ровному льду. Потом поскользнувшись взглядом на чем-то, резко остановилась. Часто сглатывая, она то и дело поднимала брови. Лицо выражало бурю негодования. Хлопая длинными от природы ресницами, она водила указательным и средним пальцем около виска. Потом резко отодвинув листок от себя, сказала:

– Все что здесь написано не имеет никакого значения!

– Вы видно шутите? Как это не имеет значения? – методистка опешила от такой реакции.

– Нисколько не шучу! Для меня это ровным счетом ничего не значит. И точка!

Закрыв дверь, Ашната прижалась спиной к холодной стене. Из её глаз покатились теплые слёзы. Она не понимала. Отказывалась понимать. Конечно, для неё было важно все, что она прочитала, но поверить до конца в это она не могла. Не хотела.

– Почему ты не пришёл к ужину? Я тебя ждала. Как ты мог снова не прийти?

Фурией вбежав в комнату, Лидия смотрела на него, сидящего в просторном зале. Опрокинув голову назад, Александр сидел на черном кожаном диване, его ноги расслаблено лежали на пуфике. Тихая музыка вытесняла тишину, висевшую дамокловым мечом в огромном доме.