Татьяна Сторм - Госпожа и её Владелец

Если западный триллер помог Госпоже Зарине увлечь миллиардера, то удержать его должна была великая русская литература. Не имея нужды экономить после знакомства с Любимым, Госпожа Зарина щедро тратилась на оформление сумочек, ведь те становились чем-то бóльшим, чем модный look. Сам олигарх редко сопровождал Зарину на вечера и рауты, зная, что там присутствуют фотографы и общие знакомые семьи, а иногда и сама супруга, но до него всегда доходили слухи о том, каким успехом пользуется Зарина у мужчин. Наличие конкурентов, хотя и не таких статусных, как он, Пётр Корзун, привносило в отношения, не связанные официальными узами, ту щепотку специй, без которой любовное зелье не стало бы приворотным.

Когда Зарина брала мареновый клатч «Олеся» Александра Куприна, украшенный кристалловидными ясписами, подходили мужчины, улыбаясь лукаво, и спрашивали, зовут ли её Олесей на самом деле, а то и сразу обращались к ней по этому имени. Когда Зарина выбирала «Алые паруса» Александра Грина, инкрустированные огненным сардисом, мужчины тут же вызывались подвезти её до жилого комплекса «Алые паруса», где, как они думали, она живёт. Бывало, Зарина пошутит, возьмёт «Бесприданницу» Александра Островского, сверкающую зеленью смарагдов, и мужчины тут же предлагают ей знакомство, а то и сразу помощь, если нужно. Зарина, конечно, отказывалась, но в памяти поклонников оставалась почему-то ещё долго, вместе с желанием ей помочь. Когда Госпожа Зарина брала «Горе от ума» Александра Грибоедова, усыпанное космически-синими сапфирами, то множество сердобольных мужчин пускались с ней в дискуссии на разные темы, а после недоумевали: от такого-то ума случается разве горе?

«Кому на Руси жить хорошо» Николая Некрасова горел солнечным халцедоном, ярко-жёлтым линкурием, привлекая, как правило, успешных журналистов, писателей и, конечно, политиков, лидеров партий, мэров городов. «Идиот» Фёдора Достоевского переливался коралловыми сардониксами, абрикосовыми сердоликами и травянисто-золотистыми хризолитами, этот клатч должен был одновременно притягивать остроумных людей и отпугивать тупых. Дело в том, что первые три буквы в названии сумочки размещались на верхней строчке, а две последние – на нижней, то есть выглядело это как «Иди от». Умный человек, заметив имя автора, обычно начинал смеяться, глупому же мерещилось двойное оскорбление, и он тут же исчезал. Надо сказать, что именно с этим клатчем у Зарины связано множество забавных случаев, поэтому, заказывая ещё одного Достоевского – «Бесы», – с морской воды бериллами, прозрачными топазами, огромным хризопразом и несколькими изумрудами, Госпожа Зарина надеялась на ничуть не меньший вау-эффект, но пару раз выгуляв клатч в театры, осталась недовольна: сумочка привлекала лишь экзальтированных историков, зрителей «Битвы экстрасенсов» и православных активистов, так что Госпожа Зарина была вынуждена обратиться к итальянскому мастеру, чтобы тот добавил к «бесам» слово «бал», – получилось «Балбесы» – клатч отлично подошёл для пляжных вечеринок и празднования Хэллоуина.

Однако любимой сумочкой Зарины оставалась гоголевская «Шинель». Её украшал огромный логотип «Шанель», выложенный фиалковыми аметистами, зеркальными обсидианами и золотыми жемчугами, а сам клатч лилово-серого оттенка «розовый Маунтбуттен» имел чудесное свойство подходить абсолютно ко всему, что бы Зарина ни надела.

Возможно, кто-то задумается: почему эти необычные, привлекающие активное внимание мужчин клатчи помогли Госпоже Зарине тогда, а сейчас не работают? О, мне тоже хочется это понять. Может быть, потому, что ярких мероприятий в жизни Зарины стало значительно меньше, может быть, потому, что клатчи выгуляны все до одного и уже некого ими удивлять, а может быть (и к этому мнению склонились все психологи, которых посетила Госпожа), дело в истощении женской энергетики, работавшей до этого на полную мощность.

Как мы помним из первой главы, Госпожа Зарина после завтрака направилась в спальню, а оттуда – в гардеробную (как видишь, читатель, на сумочках мой рассказ о главной комнате не закончился, а только начался). Венецианская люстра, уловив шаги хозяйки, поторопилась рассыпать блики по лаковым шкафам, полочки привычно заискрились. Однако Зарина, минуя драгоценные витрины, прошествовала в дальнюю секцию, где была выставлена целая галерея безголовых манекенов. Вероятно, всякому, кто видел эту часть гардеробной впервые, позы манекенов показались бы странными: одни из них наклонялись вперёд, другие вбок, иные будто сидели на корточках, иные вообще лежали, прикрытые тончайшими кашемировыми палантинами, сквозь которые проглядывали очертания поистине роскошных тел, не свойственных обычно пластиковым болванкам. Госпожа медленно прошлась вдоль галереи, пристально осматривая выставленные на них вечерние туалеты от известных дизайнеров, в основном трендовые, хотя и весьма дорогостоящие, но было среди них несколько штучных экземпляров, которым в мире нет аналогов. Дело в том, что во время путешествия Госпожи Зарины и Любимого по северу Франции, когда в голове её уже мелькали идеи о собственной линии одежды, увидела она в одном из замков платье маркизы де Помпадур для утреннего чаепития. Долго рассматривала его Госпожа: виртуозно сшитое, с множеством очаровательных деталей, тесёмочек, кружев, бантов и складочек, долго любовалась тканью, и по нынешний день не утратившей блеска и формы, представила, разумеется, в платье себя за завтраком с Любимым, и осенила её вдруг идея относительно вечерней коллекции. Что, если создавать наряды современные, подумала Зарина, но с использованием драгоценных тканей прошлого, для придания марке истинного, а не искусственного, как у распиаренных брендов, духа элитарности, а клиентками станут женщины первой величины – тут же в воображении Зарины за эксклюзивом от марки Gospozha Z выстроились очереди из первых леди, голливудских звёзд и московских светских львиц. Госпожа, недолго думая, отыскала специалиста по антиквариату и всяческим историческим редкостям, и тот раздобыл ей подлинные кусочки венецианского золотого броката эпохи позднего Средневековья, французского шёлка и глазета времён Людовика XIV, византийского крестчатого атласа XIV века и даже кусочек древней китайской парчи времён династии Сун. Принёс он и ленточку с настоящего (божился и клялся) костюма Помпадур для королевской охоты, и Госпожа Зарина сочинила дебютное платье изысканного кроя из перламутрово-серого бархата, в отделке которого использовала помпадурскую ленту и турецкий алтабас XVII века с растительным орнаментом в виде крупных набивных гранатов, символов счастья, украшавших некогда плечи самого Мурада IV, правителя Османской Империи. Пять вечерних образов успела воплотить Госпожа, оформив на каждый элемент отделки сертификаты подлинности, и сейчас, прогуливаясь по галерее, ей предстояло выбрать look для сегодняшнего торжественного раута. Взгляд Зарины, блуждающий по манекенам с Dior и Valentino, постоянно возвращался к вышеописанным пяти шедеврам: на мероприятии должны присутствовать потенциальные клиентки, а лучшей возможности для презентации собственного бренда и придумать нельзя, хотя Зарине и придётся расстаться с одним из своих творений. С каким же? «Дебютным», – вздохнула Зарина и секунду спустя уже снимала его с… хмм…