Инга Максимовская - Аттракцион мести

– Я хочу отомстить, – прошелестела Милана, – только после этого, я отвечу на твое предложение. Может ты передумаешь, к тому времени.

– Хочешь, я убью Семена Крылова, – в очередной раз предложил Карен. Он бы сам ни минуты не думая, свернул шею ее обидчику. Рвал бы голыми руками.

– Это будет слишком просто, – кривая усмешка пересекла лицо, на котором вдруг вновь проступили стягивающие щеку, шрамы. – Я хочу лишить эту тварь всего, что ему дорого. И только после этого смогу жить спокойно. Просто не мешай мне. Я должна сама покончить с этим.

– Дурак, я и подумать не могла, что мой умный сын, такой идиот. Жизнь себе ломаешь, хорошо, что отец не дожил, – шипела мать, стоящая в комнате встречи новорожденных, сжимая в руке шикарный букет, купленный Семеном для врача. Нет, отец бы поддержал его. Он и умер то раньше времени, не выдержав постоянного, злого нытья своей жены. А уйти не смог. Любил ее до странного, мазохистского умопомрачения, терпя постоянные скандалы.

Семен сжал зубы до боли, и промолчал. Он и сам уже начал сомневаться в правильности своего решения. Ему было до одури страшно, что не справится, не сможет обеспечить своему больному малышу заслуженного счастья и комфорта. Семен с отвращением посмотрел на мать, не сводящей злого взгляда с двери, за которой немолодая медсестра подготавливала его сына к выходу в большой мир. Каким он станет для этого несчастного мальчика? Об этом новоиспеченный отец – одиночка думать не хотел.

– Поздравляю, папочка, – невесело улыбнулась медсестра, алчно косясь на пакет в его руках. Господи, он и забыл совсем про него. Мать сказала, что так принято – одаривать всех причастных к выписке младенца из роддома.

– Спасибо, – выдохнул Семен. Мать увидев его заминку, буквально вырвала из его пальцев подготовленное подношение. Мужчина принял невесомый, беззвучный конверт обмотанный синей лентой, которую мать умудрилась спалить утюгом, и бант получился совсем невзрачным. Не таким, как он хотел.

– К доктору зайдите. Он напишет вам направление к невропатологу, – смягчилась женщина, глядя в расстроенное лицо несчастного отца, историю которого знал весь роддом.

– Вот ведь, богатые тоже плачут, – тихо шепнула она появившейся в комнате акушерке, глядя на удаляющегося мужчину, и его мать.

– Ладно тебе. Самим до себя. Пойдем лучше покурим, – равнодушно дернула та плечом, накидывая на плечи больничную куртку.

Идеально вымытая, подготовленная к приезду нового жильца квартира, встретила их звенящей пустотой.

– Мам, подержи мальчика, я переоденусь, – попросил Семен, но наткнувшись на взгляд холодных глаз, только крепче прижал к себе ребенка. Дорогие ботинки никак не желали сниматься, и он буквально содрал их с ног, не заботясь об их сохранности. Мать, так же молча скрылась в своей комнате. Не удостоив их даже взглядом.

– Ничего, сын. Все будет хорошо, – шептал он, разворачивая кружевное одеяльце, в котором его сына и видно то не было. Семен уставился на крошечное тело ребенка, неподвижно лежащее в белом кружеве и едва не завыл от горькой безысходности. Он рассматривал крепко сжатые, словно сведенные судорогой, маленькие кулачки, легкий пух младенческих волосиков, длинные реснички, отбрасывающие тени на желтоватые щечки ребенка, и чувствовал, как панический страх сковывает его душу, разрывая на части скукожившееся сердце. Что с ним стало бы, погибни он тогда, в той дурацкой аварии. Семен вспомнил, как провалилась в пол педаль тормоза, когда он пытался справиться с автомобилем, вспомнил, что не мог ничего сделать, как бы не желал. Боже. Что же творится в его отлаженной жизни? Что? Мальчик запищал. Пронзительно, тонко, не хватило силенок заорать в голос, как это делают младенцы, и мужчина вдруг, поддавшись странному порыву, схватил его на руки и прижал к груди.

– Не плач, мой маленький. Мой Васятка Я всегда буду рядом. Я обещаю, что дам тебе все что в моих силах.

Малыш затих, почувствовав его тепло, уставился на отца чистыми глазенками. Семен не знал откуда в его памяти всплыло это странное, доброе имя. – Так тому и быть. Будешь Васькой, Василием Семеновичем, – шепнул он, вдыхая тонкий, младенческий аромат, заходясь от щемящей нежности.

Он опустился в кресло, покачивая в руках свое сокровище. Мужчина не помнил, не знал сколько просидел так. Очнулся только когда Васенька тихо закряхтел, требуя еды. Молодой отец аккуратно переложил сына в кроватку и пошел в кухню, разводить смесь. Мать так и не появилась.