Эва Коэн - Наше лето

Сгорела бы со стыда прямо здесь и сейчас не будь я Кирсановой, которая на дух не переносит оказываться в неподобающем виде при незнакомых мне людьми. Даже, если я скомпрометирована по самое не балуйся. Снова поворачиваю голову к нему. Святые небеса…

Как загипнотизированная впериваюсь взглядом в темно-зеленые глаза незнакомца с золотыми прожилками. Никогда прежде я не рассматривала так пристально человека, причем мужского пола.

– Рассмотрела? – с долей иронии парирует он, дергая уголками губ вверх.

– Было бы на что! – оскаливаюсь, обнажая свои зубки.

Сквозь гулкое стучание своего юношеского сердечка, что отдается прямиком в барабанные перепонки, я слышу, как отец Риты отчитывает ее за столь опрометчивый ребяческий поступок. И ещё один голос – нашего участкового. Полный пападос!

– У меня ручки затекают. Ты не лебединое перышко, – делает бровки домиком, изображая грусть.

– Горюшко… – зеркалю его мимику, явно напрашиваясь на дальнейшие комплименты в свою честь. – Неужто прЫнцы уже перевелись? – складываю губки бантиком, при этом невинно продолжаю хлопать ресницами. Парни сзади него уже хохочут, наблюдая за нами.

– Что-то я тут ПрЫнцессы не заметил. Такая важная достопочтенная особа для начала бы извинилась за столь неловкую ситуацию, что произошла. А ты больше похожа на воришку, что хотела забраться на участок посреди белого дня, – опускается взглядом вниз, на нестесненную бюстгальтером грудь.

– Это я воришка… ? – начинаю мямлить, осознавая, что сейчас я уязвима своей беспечной наивностью. Это домочадцам нет дело до моей анатомии и особенностям женского организма. Тугие горошинки сосков трутся об его грудь, недвусмысленно намекая ему, что со мной творится что-то запредельное. И он тому всему виной.

– Брейк! Дим, отпусти ты ее, – он опускает мои конечности на твердость безупречного газона. Теперь я в относительной свободе. Думай-думай… – Привет, маленькая. Решила пошпионить за взрослыми дяденьками? – уверена, что это Стас, он же «гуру дешёвого подката».

– Случайно ветром занесло… – пожимаю плечами, с ужасом вспоминая про свою мать-природу и ее особенности. Я же перед ними стою во всей своей красе. С третьим размером наперевес. Лицо мгновенно вспыхивает алым румянцем, что мне в принципе не свойственно.

– Попутного? – закрывает меня спиной от всеобщего взора порядочный сосед «Дмитрий», но сам при этом непорядочно продолжает пялиться. – Такие малышки должны дома сидеть и в куклы играть, – говорит чуть слышно.

– Меня зовут Аня. И я не малышка! У меня богатый опыт общения с «дяденьками», – метнув мысленно в него дюжиной зрительных молний, прикидываю в какой стороне выход.

– Насколько богатый? – цепко берет в фокус своих глаз. Там уже котлованы черноты. Что это за хрень? Вампир?

Перевожу взгляд на его плавки и прыскаю от смеха. Ему не больно, интересно? Тьфу… Ну, что за мысли! На ум приходит только один афоризм, над которым мы с девочками в школе очень долго смеялись, выглядя при этом ужасно глупо. В голове все равно нет ни одной идеи, как отсюда удрать. Распрямляю грудь, делая ее более привлекательной. Обольстительно улыбнувшись, говорю:

– «Иду, а женщины мне глазки строят. И я в ответ, подмигиваю всем подряд. Лишь старая бабулька прошептала: – Ширинку застегни, дегенерат», – глупо, но эффективно. Парни сразу находят, чем заняться на несколько секунд, а мне только это и нужно.

С силой отталкиваю от себя Диму и несусь со всех ног в предполагаемую сторону выхода, сталкиваясь, буквально в лоб с какой-то женщиной около последней преграды на свободу. Извинившись, проскальзываю на улицу. Надеюсь, никто за мной не погонится. Подождав контрольных пять минут неподалеку, облегченно выдыхаю. Теперь можно и домой идти непоколебимой фурией, что я привыкла быть.

Больше всего злит другое – Ритка меня оставила одну, а теперь с виноватым лицом караулит около моего дома.

– Ань, прости меня. Наш участковый повел меня домой, а папа, как раз у ворот был. Я так виновата. И ещё…

– Что ещё, Рита?! – не останавливаясь, иду вперед. Не желаю ее сейчас видеть. Нужно остыть.

– Я сказала отцу, что это была твоя идея подсмотреть за парнями. И он позвонил твоему. Извини… – и вроде бы сожалеет, даже простить сразу хочется. Ну, дура дурой. Но, моя дура. С прощением подождет до завтрашнего утра. Будет уроком.

– Подставила ты меня подруга, не ожидала, – демонстративно толкнув ее плечом, прохожу к себе.