Жан Нугер - Только мужчины верят в любовь

Мама тоже недовольна этими изменениями. Она по природе нелюдима, и пристальное внимание со стороны окружающих её сильно напрягает, вдобавок муж буквально на глазах становится беспробудным пьяницей.

Недовольство матери выливается в ежедневные скандалы с пьяным отцом. Каждый вечер теперь я засыпаю под их крики. Будь он неладен, этот «орден», и вообще, что это такое – «орден»? Мне толком никто не может объяснить!

В некоторые дни отец вешает его себе на грудь и ходит будто павлин. Для меня это какой-то блестящий кусок металла, но взрослые странные люди, они уделяют ему столько внимания: в глазах мужчин я вижу зависть, когда они смотрят на «орден», а женщины, наоборот, с каким-то раболепием смотрят на хозяина «ордена».

Мне же, мальчику одиннадцати лет от роду, «орден» приносит только ненужные переживания. Поначалу я даже начал хвастаться им перед местными пацанами, но потом, когда дома начались из-за него проблемы, перестал это делать и вообще стараюсь обходить этот вопрос стороной.

Отец же с каждым днём становился всё более невыносимым. Если в первое время он приходил пьяным и старался как-то оправдаться, когда мама начинала ему выговаривать, то сейчас он сам начинал с порога скандалить. Угрозы и даже рукоприкладство заставили маму молчать и бояться. Он чувствует в себе силу, а так как теперь он большая личность, территории своей квартиры ему мало и он начинает наводить порядки во дворе. «Орден» придал отцу авторитет среди соседей, и они воспринимают это как само собой разумеющееся, а он переходит все возможные границы, поскольку в момент наведения своих порядков всегда пьян.

Дошло до того, что весь двор вздыхает с облегчением, когда с утра в окно жильцы видят, как он уезжает на своей служебной машине. Что скрывать, мы тоже с облегчением вздыхаем, но знаем, что наступит вечер и эта же машина привезёт его обратно. И он снова начнёт приставать к соседям, строить их, потом придёт домой и будет строить нас. Вот так мы теперь живём: днем – жизнь, вечером – ад.

Все вокруг теперь жалеют нас, поскольку понимают, с чем нам приходится сталкиваться в своём доме. Про неё я совсем забыл и перестал ходить к ней во двор. Для неё в моих сегодняшних бедах не оставалось места.

Больше всего теперь я ненавижу выходные, на дачу мы совсем перестали ездить, потому что отец с самого утра начинает пить.

Утро начинается с похода в продуктовый магазин, возле которого стоят две жёлтые бочки, на одной написано «Квас», туда я сам люблю ходить, особенно в жаркий день. А на соседней бочке написано «Пиво», рядом с ней постоянно стоит кислый запах чьей-то блевотины, а иногда там даже кто-то валяется.

Вот туда-то прямо с утра и ходит мой отец, возвращаясь с трёхлитровой банкой тёмной жидкости, которую пьёт до обеда, а потом приходят либо соседи, либо приезжают друзья и начинается застолье, длящееся до самой ночи. Разговоры за столом только про «орден» и про то, какой замечательный мой отец.

Иногда по праздникам нас с сестрой одевают в белые рубашки, мы повязываем красные пионерские галстуки, садимся в машину и едем на какое-нибудь большое партийное мероприятие. Нам приходится подолгу стоять, часто прямо под палящим солнцем и то и дело поднимать руку в приветственном жесте пионеров на очередной призыв от какого-нибудь оратора с микрофоном. Жест пионера – это когда поднимаешь руку в районе своего лба и держишь её под небольшим углом. Выглядит это красиво, особенно когда пионеров много и все вместе как один. Мне определённо нравится! Но только это и нравится, поскольку бесконечные речи взрослых о достижениях отца, об его «ордене», о благодарности, которую испытывают партия и люди к моему отцу, мне просто осточертели.

Каждая такая речь, каждое такое мероприятие меняют отца. Он буквально на глазах превращается в другого человека, совсем чужого, мерзкого, зазнавшегося, смотрящего на окружающих сверху вниз. Ну и, конечно, все эти мероприятия заканчиваются обязательным застольем с тостами и обильными возлияниями до такой степени, что мы с мамой и сестрой уезжаем в конце одни, поскольку отец уже достаточно пьян, чтобы не хотеть ехать домой. Фестиваль продолжается дальше без нас.

А ещё на этих мероприятиях кому-нибудь обязательно приходит в голову гениальная мысль заставить нас с сестрой сказать тост. Как же я ненавижу этот момент, когда мне и сестре необходимо говорить лживые слова о том, как мы горды за отца, благодарны партии за награждение его «орденом» – как учила дома мама.