Елена Настова - В объятьях богини раздора

Потом они сидели, плотно прижатые друг к другу узким сиденьем. Иван заговорил о станках. Он преподавал в технологическом университете и Русско-немецком учебном центре теорию и практику обработки металлов, заведовал технической частью разработок и любил поговорить о работе.

Вышли на конечной остановке. Пропустили автобус, который двинулся на стоянку. Вот эти минуты она и назвала после точкой отсчёта vita nova. Это было начало и одновременно конец. Целый кусок её жизни, большой и важный этап отсчитывал финальные минуты. Если бы Наталья знала это, она подвела бы итог своему браку. Десять лет их совместной жизни прошли в любви и заботе друг о друге. Была соперница, которая занимала много времени ее мужчины, но это была лучшая из соперниц – работа. Наталью это устраивало, потому что «соперница» позволяла ей заниматься малооплачиваемой (зато и необременительной) деятельностью и иметь достаточно времени, чтобы вести домашнее хозяйство. Такой распорядок не давал им привыкнуть друг к другу, и их сексуальная жизнь оставалась яркой и волнующей, а то немногое время, которое они проводили вместе, наполнялось особым смыслом.

Они жили в трёхкомнатной квартире, доставшейся Ивану от матери, в благоустроенном районе; одну комнату целиком занимал кабинет и библиотека. Жили спокойно: продвижение Ивана по службе, редкие вечеринки с друзьями, предсказуемый бюджет и запланированный отдых. И хотя у Натальи было о чём сожалеть и о чём мечтать, ее сожаления были добротно упакованы в материальное благополучие.

Мечта обывателя – так определяла свои будни Наталья. Иногда в эти слова она вкладывала удовлетворение, нередко – горечь, но чаще всего – мягкую иронию.

Что же делал Иван, когда Наталья стояла на коленях перед сбитым человеком?

Иван после рассказывал, что в первую секунду, когда он увидел лежащего на асфальте мальчика (он тоже думал, что это мальчик) и то, как Наталья бросилась к нему и кинула свои руки в кровь и грязь, его затошнило. Он ничего не мог поделать – его выворачивало наизнанку. После, вытерев лицо полотенцем из брошенной Натальей сумки, Иван прошёл метры, отделявшие его от места происшествия. Он услышал, как Наталья сказала:

– Это не ребёнок!

Ивана поразило, что в голосе жены звучит облегчение.

Наталья перевернула жертву на спину, и стало понятно, что это взрослый человек. На вид пострадавшему было лет пятьдесят или чуть больше. Он был карликом. Джинсы и рубашка с рукавами скрывали повреждения тела, но кровь, текшая из разбитого виска, не оставляла сомнений, что мужчина мёртв; крови было много. Она уже загустела, а Наталья всё сидела на асфальте и, щурясь, смотрела в сторону. Рядом с ней, свесив руки по сторонам тела, стоял водитель «Лендровера».

Вокруг вмиг образовалась толпа, и сразу стало шумно. Люди ахали, причитали, кто-то заплакал, кто-то набросился на водителя. Но нашлись те, кто решительно заступился. Они видели, как карлик бродил за остановкой и вдруг прыгнул под колёса машины… Иван поднял Наталью и повёл к обочине.

Вот тут-то наверняка Крис их и увидела. Возможно, Ивана она увидела раньше, но не связывала с Натальей. А тут ей ударили по глазам его руки, бережно поддерживающие жену, выражение тревоги на лице… И Крис не стала выходить из машины.

Они сидели на траве; солнце палило нещадно, и струйки пота стекали у Натальи по спине между лопаток, она жалела, что надела купальник, а не бельё. Дома думалось, что на берегу они сразу разденутся, не хотелось терять время на переодевания, а теперь было душно, противно.

Иван сходил к толпе. Когда он вернулся, лицо его блестело, по майке расплывались влажные пятна.

– Он был местной достопримечательностью, – сказал Иван, – мало того что карлик, так ещё блаженный. Жил в кочегарке, работал кочегаром. Безобидный дурачок. Его любили.

– Какой ужас, – тусклым голосом отозвалась Наталья. – Он что, хотел покончить с собой?

– Нет, вряд ли, – ответил Иван, – скорее, он сам не знал, чего хотел…

И вот так они сидели, хотя можно было уйти. Зачем они сидели? Ведь, строго говоря, они не были свидетелями, а в толпе имелись те, кто видел, как случилось происшествие. Наталья и сама не знала, зачем сидит, чего или кого ждёт. В тот первый миг, когда ей показалось, что сбит ребёнок, её охватило пронзительное, давно и надёжно упрятанное в глубинах памяти чувство личной трагедии , и теперь у неё не было сил, чтобы покинуть это место… Иван присел рядом.

А Крис тем временем смотрела на них через тонированное стекло.