Лада Баева - Сашина Надежда

– Нет, я за креслом.

Надя поднапряглась, бочком протиснула кресло сквозь дверь и обрушала его на пол в комнате. Машинально разобрав его, обнаружила целый диванчик, с благодарностью вспомнила друзей, которые подсказали, что оно разбирается.

– Вот теперь и у тебя есть кроватка. Спать здесь будешь, – с неожиданной для самой себя твердостью сказала Надя, приставляя диван к противоположной от своего стене комнаты.

Света кивнула, хмыкнула и выскочила на балкон. По ее возвращении комната наполнилась запахом перегара.

Надя щелкнула выключателем, и в комнате повисла черная тишина.

– А к родителям не хочешь вернуться, они бы тебя в трудную минуту не оставили, – проявила участие к судьбе гости Надежда.

Света в ответ хмыкнула:

– Тебе самой-то много ли помогают?

– Нет, – просто ответила Надя. – У мамы самой ничего нет.

– Ну вот. А у меня вообще их нет. Детдомовская я.

– Понятно, – тихо произнесла Надя, жалея, что затеяла невеселый разговор.

– Как видишь, жизнь пробую на вкус не понаслышке.

– Да уж. Сама детдомовская, и дочке готовишь такую же участь.

– Слушай, забери себе, если такая добрая, – раздраженно отрезала Света.

– Я бы так и сделала. Но мне куда…

– Вот и мне некуда. Подарила жизнь ребенку, и будет с меня. Если она отцу оказалась не нужна, что я поделаю.

– А он знает вообще о том, что у него дочка родилась?

– Ну да, но у него своя семья, и там еще есть и дочки, и сыночки. Вот такие дела. Как видишь, я не в сказку попала. Не суди да не судим будешь…

Рассуждать дальше о Светиной судьбе ни прошлой, ни будущей Наде не хотелось. Тем более, что помочь она ей действительно не знала чем. Надя всю ночь спала неспокойно. Пару раз слышала, как открывался балкон, и после возвращения Светы в комнату, снова улавливала запах перегара.

В один момент ей стало жутко. Представилось, как ящерица со Светиной шеи вдруг в темноте оживает и может переползти к Наде. Свернувшись под одеялом в комочек, Надя отчаянно думала, как побороть страх и где искать защиты. И вдруг вспомнила, как в детстве после страшного фильма, она рассказывала бабушке, почему не может заснуть, и та кропила ее святой водой и читала молитву. «Отче наш, суще на Небесах…» Надя попыталась вспомнить слова молитвы… Решила, что скоро Крещение, и обязательно сходит за святой водой, а заодно выучит молитву наизусть, чтобы ощущать ближе присутствие и защиту Бога. С этими мыслями стало спокойнее, и Надя незаметно для себя наконец-таки заснула.

***

Утром проснулась около восьми. В выходной у Нади были запланированы дела – оплатить коммунальные платежи, проведать бабу Нюру, почистить у нее от снега двор, выгулять ее Буяна. Однажды, подменяя санитарку в хирургическом, Надя с теплотой позаботилась о пожилой пациентке, и та, проявив словно заботу бабушки, попросила ее проведать. Надя уже во время своих смен в роддоме заглядывала на хирургическое проведать бабу Нюру, пока та лежала там с воспаленными суставами. А после по просьбе женщины девушка стала заглядывать иногда к ней домой. Дети и внуки у бабы Нюры разъехались по городам, и она радовалась каждый раз приходу помощницы, как родной внучке. В благодарность щедро делилась с Надей домашними заготовками, пирожками и прочей стряпней.

Вот и сегодня, после банка, Надя поспешила к своей знакомой. Снега за ночь напало особенно много. Несмотря на бессонную ночь, Надежда работала лопатой от души. Снег разлетался по сторонам в сугробы, а Надя представляла, что вместе с ним от нее отлетают все мелкие неприятности и недоразумения, возникавшие в прошлом году. И работала еще охотнее. Расчистив тротуар от дороги к дому, принялась расчищать тропинки к сараям, дорожки к колодцу и бане.

– Надечка, хватит трудиться, оладьи уже стынут румяные. Заходи скорее. Как ты любишь – с малиновым вареньем.

– Хорошо, баб Нюр! Уже зканчиваю!

«Как же хорошо, что мы с ней подружились, как к бабушке хожу», – подумала Надежда, обметая валенки от снега.

– Как вкусно, – сказала она, макая в варенье румяные еще горячие оладьи.

– Кушай, тебе силы нужны. Как Новый год встретила?

– Да, на работе.

– Хм… Надь, работать-работай, а жениха присматривай, – назидательно сказала женщина, подставляя к оладьям сметану.

– Баб Нюр, хватит уж кормить меня, а то пополнею, тогда кто на меня смотреть будет.

– Тот, кто твой настоящий, его не напугаешь лишними килограммами, полюбит тебя такой, какая есть. Хотя тебе килограммы эти и не грозят.