Лада Баева - Сашина Надежда

Вдруг дверь кабинета скрипнула и распахнулась. Взгляды трех коллег устремились на непрошенного гостя.

На пороге стояла Света.

– Я тоже хочу отметить с вами Новый год, – впилась в бутылку роженица жадными глазами.

Умаявшись после новогодней ночной смены, Майоров проспал до обеда. Проснулся от запаха свежей выпечки, сочившегося из кухни сквозь неплотно прикрытую дверь.

«Все-таки хорошо в чем-то с маманей жить даже если тебе уже за тридцать…», – подумал он, нарочито втягивая носом воздух. Мороз стекла деревянного дома разрисовал узорами, а по комнате от печи разлилось тепло. Тепло и нега разошлись по всему телу Майорова. «Вот бы женушку такую встретить, как мать – хозяюшку», подумал он, сладко зевнув. – «И конечно, красавицу».

Тут он вспомнил, что загадал на ночь сон, в котором хотел увидеть невесту, судьбой нареченную, чтобы интереснее было к девушкам приглядываться. Но ничего припомнить не смог, сколько ни старался. Видимо, слишком накануне перенапрягся, вымотался.

Пока пытался припомнить незаметно для себя снова оказался в объятиях морфея. Идет он по зеленой лужайке, а впереди холм зеленый, а на том холме девушка, юная симпатичная. Стоит вся в белом, и словно в золотом свете, исходящем на нее откуда-то сверху, видимо, от солнца. Продолжает навстречу идти, а она руки тянет, словно просит о помощи. Слов, правда, не слышит. Только наблюдает. Милая такая, русоволосая, светлоглазая… Хотел поспешить на помощь, ускориться. Да только споткнулся, будто на ровном месте, и сидит, как вкопанный. Пытается подняться, прикладывая усилия. Взглянул на гору, а образ девушки становится менее четким.

«Надо же что под утро привиделось», – провел по щетине Майоров, слегка похлопав себя по щекам, желая убедиться, что проснулся, и то был сон, а не явь. Уж очень ему по душе пришелся образ девушки.

– Саша, мне показалось, или ты проснулся, – заглянула мать, предварительно постучав в дверь комнаты Майорова.

– Да, мам. Запах пряжеников долго спать не велит…

– Давай вставай, чай горячий наливай… – заботливо проговорила Мария Павловна. – доставая с печи недавно испеченный пряженик.

– Мам, а я во сне невесту увидел, – захотелось поделить Майорову с матерью на ее излюбленную тему.

– Ну и как она? Надеюсь, деваха работящая, сможет о тебе позаботиться.

– Юная совсем девочка такая приятная… Самому о ней захотелось позаботиться… – мечтательно протянул Майоров, усевшись за стол и отломив ломоть пряженика.

– Сны-то, сынок, может, и от лукавого. Запорошат тебе мечтами голову. Лучше бы ты на реальных девушек заглядывался. Вон за тобой сколько девок бегает, – принялась назидать своего взрослого сына Мария Павловна.

– Это кто же? – Александр выжидательно посмотрел на мать, произнеся вопрос с нарочитым удивлением, мол, кого же предложит ему мать из невестушек.

– Да хотя бы Тоня, с кем ворковали на чердаке по выходным…

– Нуу… это уже дела минувших дней, я слышал Тонька уже замужем, вроде даже ребенок есть, – отмахнулся от предложения матери мужчина.

– Я думала. У вас серьезно все, любовь…

– Что и было, то прошло, – подытожил Майоров отношение к бывшей пассии.

– А как тебе Лена?

– Это какая такая Лена???

– Норышкина.

– Ма, ты че – мы же типа родственники, вроде брат я ей там троюродный.

– Смею напомнить некровные – ваши дед и бабушка были сводными. Очень порядочная девушка.

– Ма, ты че, какая девушка, – еще больше набычился Майоров, да она лет на семь старше меня. – Нее, мне приснилась совсем другая девушка…

– Да, кто там тебе приснился, Саша. Вон какой взрослый, серьезный милиционер, а все вверишь в сны да сказочки, – всплеснула руками от досады за сына Мария Павловна. – Норышкина была бы верная и заботливая.

– Мама, это ты у меня заботливая, такими вкусными пряжениками сына порадовала.

Мария Павловна расплылась в улыбке.

– А жена мне нужна любимая, – продолжил Майоров, желая поставить точку в разговоре, принимавшем докучливый разворот.

– На работе у тебя коллега работает? Женщина в погонах, по-моему, это серьезно.

– Ма, вот мне и нужна жена, милая любимая, а не начальник в юбке, не домоправительница.

– Любимая – это, сынок, хорошо. Только, знай, что любить ее всю жизнь придется. Каждый день, а вместе с этим и прощать, и заботиться.

– Смотря что прощать.

– Если не все, то многое, – вздохнула Мария Павловна.

– Ма, да ты у меня будешь золотая теща.