Стелла Фракта - Дикий и неистовый. У тебя было слишком много свободы

– Сегодня вечером приглашаю вас обоих на ужин. И только попробуйте отказаться.

Эрик сдавленно хохотнул, а я лишь недоуменно воззрился на нее из-под упавших на лицо волос.

– Я-то чего – у меня весь день свободный, – пожал я плечами. – А куда?

Наверное, так не спрашивают… но любопытство взяло верх над этикетом.

– Стейк-Хаус рядом с Центральным парком. Я была там с Кафцем пару раз, нам понравилось.

Кафц, он же Кафцефони, – какой-то ее друган (или партнер по бизнесу), постоянно названивающий с вопросами, словно без ее участия ничего невозможно решить. Эрик, насколько я понял, его знал и абсолютно не ревновал, пусть и со стороны этого телефонного типа в изредка услышанных неформальных разговорах я лично различал явный, даже нескрываемый, интерес… Возможно, я параноик, и мне везде видится подвох, однако мне бы на его месте не понравилось повышенное внимание к собственной жене!

– Хорошо, – коротко произнес Эрик, чуть сжав пальцы поверх ткани ее блузки в области предплечья, бросив в мою сторону взгляд янтарных глаз.

– Столик на семь. Я вернусь чуть позже шести, и сразу поедем.

– Ты куда-то уезжаешь? – совершенно по-идиотски спросил я.

Мне важно было знать – только и всего.

– Да, это по поводу бара… я все подробнее расскажу за ужином, – мягко улыбнулась она мне, и сердце неровно забилось где-то в горле.

– Понятно, – заключил я.

Я остаюсь либо один дома, либо с Эриком. Что ж, вот и настал тот день, когда моя незнакомка занялась своими делами – не навязываться же ей, в самом деле?

Спустя некоторое время она, действительно, уехала, а я, уже уверенно ориентируясь в их квартире, бесцельно бродил от кухни (с конфетами и чаем) до комнаты наверху и возвращался обратно в гостиную, удостоверившись, что желтоглазый мужчина чем-то сосредоточенно занимается в кабинете.

Мое внимание привлекли сложные чертежи, разложенные по всему широкому дубовому столу, куча бумажек с пометками и карточный домик, выстроенный в углу, но я не стал лезть с вопросами – мне казалось, подойди я вплотную к Эрику и крикни что-нибудь на ухо, он бы даже не заметил.

Потом я крутился вокруг рояля, осторожно открывая и закрывая крышку черно-белых клавиш, не решаясь сесть на колченогий табурет, но все же непоседливая натура взяла свое – я ткнул пальцем в одну из клавиш правой части клавиатуры, и звук, чистый и высокий, разнесся по помещению, резонируя о стены и окна.

– Стелла сказала, ты хочешь научиться играть, – прозвучал за моей спиной голос, и я опасливо отдернул руку.

Я обернулся.

– Она так сказала?..

Вообще-то я не совсем это имел в виду, но, видимо, она по-своему интерпретировала мой интерес к инструменту. Впрочем, она была права – именно желание крылось в неравнодушных взглядах, бросаемых мною на рояль.

– Если хочешь, я могу показать кое-что, – спокойно произнес Эрик, взирая на меня сверху вниз, скрестив ладони на груди.

Согласиться или отказаться? Внутренний голос упрямого гордеца твердил о подвохе, но я засунул его глубоко и подальше, поддавшись детскому любопытству.

– А давай, – кивнул я.

И он, на самом деле, начал мне объяснять.

Я поначалу пыхтел от возмущения и дулся, и мы оба осторожно, подстраиваясь друг под друга, выясняли, от чего стоит отталкиваться.

Он рисовал на линованном листе бумаги ноты, объясняя, что такое нотный стан, скрипичный и басовый ключи, ритмы, такты, длительности, и у меня, с одной стороны, от обилия новых знаний, начинала пухнуть голова, но с другой – я с удовлетворением замечал, как он меняет свое представление обо мне.

Я схватывал на лету – а он в самом начале вообще усомнился, что я умею читать.

– Я, конечно, понятия не имею, как учить музыке, но основное, как я считаю, – наставническим тоном вещал мужчина, – это видеть соответствие между звуками и той бездушной «математикой», – он так окрестил формализованный способ записи, музыкальный язык, – которая задает систему координат.

Я понимал, что он имеет в виду, но, судя по всему, до настоящей музыки мы не скоро дойдем. Мое пространственное мышление, пригодившееся для игры на гитаре, немного поднапряглось, но выстроило в одну линию полутона, воссозданные черно-белой клавиатурой, упорядоченные в ряд.

Самое смешное, что я, получая теоретическую информацию, ловил инсайты за инсайтами, ведь упражняясь исключительно на слух и поначалу копируя положения рук и аккордовые комбинации на гитаре, я понятия не имел, какой закономерности подчиняется воспроизводимая мной музыка – я руководствовался чисто интуицией.