Марина Бонд - Не бойся любить

– Не правда! Я честно дожидалась вас на пронизывающем ветру очень долго! Я успела промерзнуть до костей и только чудом не разболелась! А еще, к вашему сведению, я испачкала пальто о ваше зеркало и его пришлось сдать в химчистку.

Мужчина пожал плечами:

– Как будто я в этом виноват.

Забава увидела комичность ситуации со стороны: наезжает на своего же потерпевшего. Виновато улыбнулась:

– Вы правы. Но испытание холодом было действительно самым чудовищным в моей жизни. – Ее искрящиеся глаза переместились на часы перед ним на столе, – вы сами создаете эти вещи? Это невероятно красиво! И мотоцикл тоже вы смастерили? – еле заметный кивок головы. – Просто потрясающе! У вас исключительный талант создавать шедевры! Значит, этим вы и занимаетесь, – кивнула Забава, будто сама себе ответила на вопрос. – А что означают буквы на двери?

Усы снова зашевелились:

– Кастомное ремесло.

– И вы вместе мастерите эксклюзивные вещицы? Удивительно, как два человека, у которых схожие интересы к такому редкому промыслу, встретились в этом огромное мире и создали свое дело!

Не совсем так, – подошел и встал сбоку от нее Стас. – Мы родственники. Это Андрей. И он мой отец.

– О, – еще один бессмысленный звук вылетел из ее рта.

Мысль, оказывается, не такой уж и быстрый процесс. Скорость, с которой движется нервный импульс, составляет двести пятьдесят километров в час. Именно с такой скоростью калейдоскоп эмоций на лице девушки менялся, пока она переводила расширенные от удивления глаза с одного мужчины на другого, сравнивая этих гигантов между собой. Она со своей пышной комплекцией и ростом в сто семьдесят сантиметров не считала себя маленькой, но на их фоне ощутила себя именно так. Стас возвышался над ней на целую голову, а его отец, как помнила Забава, был еще выше. У обоих высокие лбы, глубоко посаженные глаза и носы с небольшой горбинкой. У Стаса волосы темнее и в разы короче, в то время как у его отца они волнистые, пшеничного цвета и собраны в хвост на затылке. Густая растительность на лице скрывала очертания нижней части лица. А вот глаза у Андрея намного темнее, чем у сына. И сейчас они пристально изучали девушку.

– Семейный бизнес, – резюмировала она. – Здорово, когда сын идет по стопам отца, который шел по стопам своего отца и так далее. Думаю, это сплачивает.

– Скажем так: у меня особо не было выбора.

– Как это? Разве вы не оба создаете кастомные изделия?

– Скорее отец. У него это лучше получается. Я работаю с документооборотом. Это как раз по моей части. И ты мне в этом поможешь. – Он взял Забав под руку, подвел к стеллажу с документами возле своего стола и отстыковался. – Надо разобрать весь этот завал, скопленный за пять лет, пока я учился и было не до порядка. Все бумаги по одному клиенту отсортировать вместе. Дубликаты выбросить. Максимально упорядочить всю информацию по каждому заказу, чтобы потом все данные с бумаги перенести в цифру.

Они встали друг напротив друга по разные стороны стола, на котором стоял компьютер и оргтехника, и приступили к распределению. Андрей бросил цепкий взгляд в их сторону как бы для порядка и больше не обращал на них никакого внимания. Через время работы в тишине Забава поймала на себе смеющийся взгляд Стаса.

– Что?

– Поверить не могу, что ты умудрилась изувечить его машину. Это ж его любимая. Древняя, как динозавр, но любимая, – тихо сказал он. – Как решили конфликт?

– Пока никак. В процессе. Обещал к вечеру сказать размер компенсации.

– Даже не представляю, где он достанет новое зеркало. Мне кажется, на эту модель их и выпускать-то перестали. Удружила ты ему, конечно!

– Да я же не специально!

Сотовый телефон на столе Андрея заелозил от вибрации.

– Да! – гаркнул тот в трубку. У Забавы отлегло на сердце: это он со всеми так любезен, она не избранная. Он закончил разговор более дружелюбным тоном и подошел к столу Стаса.

– Ну-ка, голубки, посторонись.

По-хозяйски выдвинул стул и уселся за компьютер. Забава оказалась по правую руку от него и украдкой бросала взгляды в его сторону. Андрей зашел на электронную почту, сохранил документ и отправил его в печать. Перевернул лист и отправил в печать с обратной стороны. Получилось верх тормашками.

– Тьфу ты! – буркнул он в усы. Еще раз проделал манипуляцию, но положил лист по-другому. Результат вышел другой, но все равно не тот, что должен.

– Да чтоб тебя! – к усам подключилась борода.

Он снова отправил документ на печать, но перед этим долго примерялся, исходя из неудачных версий. И снова вышло не так.