Ярослава Полетаева - Ведунья. И сказание об Алеке Скитальце

Имя этого советника было Командор и голос у него был подходящий. Он говорил резко, словно вдалбливая слова в собеседника, и от этого звучание его голоса напоминало тигриный рык. С классических черт его красивого лица не сходило хищное звериное выражение, и было непонятно, почему от него то хотелось отвернуться, а то невольно и безотчетно взглянуть опять. Северной подумалось, что, возможно, он был шаманом, и она улыбнулась нелепости своих мыслей. Шаманами называли тех, чьим даром было умение оборачиваться каким-нибудь зверем. Это Северная знала из книг, хотя, разумеется, ни на секунду не верила этим сказкам.

– Свободы для манёвра, если в крайнем случае понадобится вступить с ним в контакт, – не повышая голоса проговорил Рокфеллер.

Его лицо Северная уже хорошо успела рассмотреть. Оно было необычное, с зауженными глазами, с поседевшими короткими волосами и с приятной небритостью – он, скорее, нравился Северной. И уж точно больше, чем Командор.

– Вступить с ним в контакт? – поразился Командор. – Рокфеллер, как хорошо ты знаешь историю Странника? И ты готов рисковать своим положением, людьми, самой базой? Я всегда ратовал за его перевод в Центральное, потому что держать его здесь чрезмерно опасно! Ты слишком веришь в этого человека! – захлебывался Командор.

– Он не просто человек, и ты это знаешь не хуже меня, Командор, – холодно ответил Рокфеллер.

В его манере держаться была необъяснимая уверенность, превосходство даже. Казалось, вся хищная энергетика Командора всасывалась, как в Бермудский треугольник, в стальное спокойствие Рокфеллера.

«Хорошая черта, – отметила про себя Северная, – надо будет на ком-нибудь опробовать». Ей тут же представилось, как Командор кричит на неё за какой-нибудь отважный, но слишком рискованный поступок, и она так непоколебимо спокойно ему отвечает…

– А это кто? – возглас Командора заставил Северную вернуться на землю. Она только сейчас поняла, что их с Томой заметили и что все глаза были устремлены на них.

– Новобранцы, – прибыли в распоряжение погранбазы южной зоны, – не растерявшись лихо начала Тома. Её вообще трудно было чем-то смутить. – Мы хотели доложить, но не посмели прерывать собрание, – добавила она уже менее уверенно.

– Что тут у тебя творится, Рокфеллер?! – прорычал Командор. – Никакой субординации. Сдаётся мне, что на этой базе надо будет хорошенько навести порядок…

Говоря это, он с какой-то звериной ненавистью посмотрел на Рокфеллера, а тот уже подходил к прибывшим.

– Ваши имена, защитники, – Рокфеллер с полуулыбкой смотрел на двух молодых девушек, которых трудно было назвать более неподходящим словом.

– Тихая Смерть, северная зона, год рождения третий с начала повстанческого движения, определена к вам три месяца назад Советом Главных! – отрапортовала Тома.

– Ух ты, имя-то какое! – рассмеялся Рокфеллер. – Три месяца – так долго к нам добирались?

– Никак нет, Рокфеллер, по дороге пришлось вернуться…

Томин голос, по мере того как она это говорила, все слабел и слабел. Она запнулась.

– Вести о пожарах в северной зоне заставили вернуться и отложить отъезд, – закончила она еле слышно.

– Да, да, я слышал. Мои соболезнования.

Рокфеллер больше не улыбался, но голос его опять стал спокойным, почти безразличным.

– Вижу, вы уже успели узнать моё имя. Однако как к предводителю этой базы обращаться ко мне нужно: сая.

– Прошу прощения, сая, устав южан нам ещё не знаком, – поспешно ответила Тома.

– Южан? Давно я не слышал, чтобы кто-то нас так называл! – рассмеялся Предводитель. – Да уж, юг самый настоящий!

С этими словами Рокфеллер подошёл ко входу и раздвинул тяжёлые пологи. В комнату ворвался холодный вечерний ветер. Кое-кто из собравшихся поднял ворот своих плащей, укрываясь от мороза, а некоторые переместились поближе к тёплым лазерным лучам. Северная потеплее укуталась в свою старенькую уютную парку.

Людей на улице почти не было – только группка новичков по-прежнему неприкаянно теснилась у ворот да дети, глазеющие на них, должно быть, уже примёрзли к облюбованному ими месту.

На протяжении многих лет природа словно бунтовала против человека, вызывая нескончаемые бедствия. Люди жили в постоянном страхе, так как день ото дня наступали всё большие холода, и даже на юге невозможно было скрыться от последствий страшной ядерной катастрофы, уничтожившей практически всё человечество.

– Не сегодня завтра должен выпасть первый снег, – задумчиво сказал Рокфеллер. – Хороший юг вы себе нашли, девочки, ничего не скажешь.