Джэки Иоки - Лучшие вещи рождены болью. Часть 1

Девушка легко спустилась с лавочки, пряча гитару в чехол, и повесила его на плечо.

– Я бы на твоём месте здесь долго не рассиживалась… Райончик не из спокойных…

– А ты? Я провожу, – Хантер спрыгнул со своей лавки и двинулся в её сторону, напрочь забыв о пакете с едой.

– Не нужно… Меня здесь никто не тронет…

Шагнув за пределы светового круга, на границе которого всё это время стояла, она растворилась в темноте так быстро, что парень даже не успел осознать этого.

Хантер моргнул, и на него вмиг обрушились все звуки окружающей его улицы, разрушая магию последнего получаса. Ветер снова шуршал листвой на деревьях, где-то вдалеке лаяла собака на потревожившего её прохожего, кто-то несколько раз вдавил автомобильный сигнал, выражая своё возмущение на то, что его подрезал очередной лихач, двое чёрных парней присоединились к своей компании, ожидающей их у входа в магазин, снова о чём-то споря теперь уже со своими друзьями. А единственный фонарь над его головой начал мигать, тихо потрескивая, пока в конце концов окончательно не потух, погружая пятачок, на котором он стоял, в кромешный мрак.

– Да какого чёрта… – Хантер тряхнул головой, откидывая непонятные мысли. – Ты ещё в призраков и ведьм начни верить.

Желудок требовательно заурчал, и, вспомнив о скудном ужине, который ему предстояло впихнуть в себя, парень вернулся за своим пакетом, сунул его под мышку и зашагал в сторону нового дома. Лишь бы микроволновка работала.

– Я не хочу! Не надо! – кричала маленькая десятилетняя девочка, вырываясь из рук заведующей приюта, строгой хмурой женщины, улыбку на губах которой вряд ли кто-либо видел хоть раз. – Почему я не могу остаться здесь?

– Потому что тебе нужна семья, которая будет о тебе заботиться. Хватит упрямиться, Северина, – женщина тащила ребёнка за руку по тускло освещённому коридору в сторону своего кабинета, где их ожидала семейная пара из Шотландии. – И, пожалуйста, веди себя прилично в этот раз.

– Мисс Бирн, я больше не хочу семью, – девочка упрямо топнула ножкой, но её губы дрожали от страха, и женщина остановилась, присаживаясь перед ребёнком, отчего её и так узкая юбка, закрывающая колени, натянулась до предела. Обычно мисс Бирн не церемонилась со своими подопечными. Но даже несмотря на всю её строгость, девочки, живущие в приюте, уважали её и в какой-то степени даже любили. Она умела найти подход к каждой из них, но всё равно старалась держать их в ежовых рукавицах, воспитывая будущих леди, как она любила выражаться.

Мисс Бирн было около сорока лет, её муж умер, когда она была ещё совсем молодая, и после этого, храня в сердце любовь к нему, она так и не вышла замуж во второй раз. Не имея собственных детей, она пришла работать в приют с желанием дарить свою любовь и заботу тем детям, которые в этом нуждались, а проработав десять лет, стала заведующей, после ухода на пенсию своей предшественницы.

Работа в этой должности требовала от неё слишком много времени, а вечные трудности и нехватка денег, с которыми постоянно сталкивалось их учреждение, закалили её, сделали жёсткой и холодной, заставляя всеми силами добиваться любых возможных взносов, пожертвований и других финансовых вливаний. Из милой скромной девушки с отпечатком трагической потери в глазах, она превратилась в уверенную в себе, но очень уставшую женщину, чьи глаза, уже окружённые морщинами, больше не выражали абсолютно ничего. Такова была цена за то, что сейчас приют хоть и не процветал настолько, как бы ей хотелось, но по крайней мере у её девочек было всё, что нужно.

– Северина, – женщина взяла обе её руки в свои и взглянула в полные слёз глаза. – Я понимаю, ты боишься, что и эта семья от тебя откажется. Но ты должна задуматься над тем, почему это происходит каждый раз. Осознать свои ошибки и стараться изо всех сил, чтобы понравиться им.

– Но я хочу нравиться такой, какая я есть.

Мисс Бирн устало вздохнула. Северина была сложным ребёнком. Появившись в этом приюте десять лет назад в возрасте одного месяца, когда полиция отчаялась найти её мать, бросившую девочку сразу после рождения, она, кажется, с самых первых дней доставляла одни хлопоты. Упрямая, своевольная, она показывала характер, ещё даже не научившись говорить. Но другие девочки её любили. Став старше, она никогда не отказывала им в помощи и поддержке, но, конечно, чаще всего подстрекала их на различного рода шалости и проделки. Будучи по природе своей истинным лидером, она легко вела их за собой, какая бы идея не возникала в её голове. И не важно, была ли это какая-нибудь игра, учёба или желание стащить лишний кусок хлеба на кухне.