Карина Илларионова - Не очень хорошие люди

– Нет.

– Хорошо, продолжим. В шестнадцать лет ты поступил в колледж, получил специальность, год отработал на Новомосковском заводе полимерных изделий. Потом был призван в армию, после армии начал жить в Коломне. Ты снимаешь здесь комнату в общежитии, хотя в Новомосковске у тебя в собственности полученная от города однокомнатная квартира. Почему?

– В той квартире живет моя мать. Свою она продала и пропила, мою не может. А я не могу жить с ней, – угрюмо сказал Сергей.

– Понятно. Учитывая твою наследственность, ещё один вопрос. Какое у тебя отношение к насилию и алкоголю?

Сергею не приходил в голову ни один ответ, не содержащий ругательств, поэтому он промолчал.

– Ты не обижайся, Синицын. Говорю же, буквы на бумаге – это одно. А настоящая жизнь – совсем другое. Я хочу понять, что ты за человек.

– Так вы же заранее всё про меня решили, разве нет? – с горечью сказал Сергей. – Ну да, я очень плохой человек. Сын маньяка и алкоголички. Можете уволить меня с чистой совестью.

Фролов покивал и снова перелистал листы в тонкой папке.

– Алексей за тебя ручается.

– …что?

– Я изучал ваши дела дома, за ужином. И спросил у Алексея и Саши – ты ведь знаком с Сашей, это моя дочь…

Нет.

Только не Саша.

Она не должна это знать.

– … что они думают по этому поводу. Алексей сказал, что ручается за тебя.

Сергей напряженно ждал продолжения.

К чёрту Лёху. Саша. Ему нужно было знать, что сказала Саша.

Но Фролов остановился и внимательно смотрел на него.

– Ты хочешь что-то спросить?

– Нет, – чувствуя себя полностью уничтоженным, прошептал Сергей.

– Хорошо. Так вот, Алексей за тебя ручается. Поэтому я посчитал возможным дать тебе шанс. Надеюсь, ты меня не подведешь. Извини за неприятную беседу, можешь идти работать.

Не разбирая дороги, Сергей рванул из директорского кабинета. Голова раскалывалась, живот свело судорогой, не хватало воздуха. Выбежав на улицу, он не пошел в цех, а забился в узкую щель между слепым торцом офисного здания и трехметровым забором, ограждающим территорию фабрики, там опустился на кучу какого-то мусора и спрятал голову между коленями.

Вот оно. Вот оно, объяснение. Вот почему Саша так себя вела. Теперь она не хочет иметь с ним ничего общего.

Сергей не мог её за это винить.

Сейчас, совсем как в детстве, он мог только плакать из-за своей никчемной и никому не нужной жизни.

2 апреля 2005 г.

Сергею снился сон. Хороший сон. Какие-то ничего не значащие приятные картинки.

В реальность его вернул тихий звук поворачивающегося в замочной скважине ключа. И на него с новой силой обрушилась отступившая на время сна тоска. Мгновенно заболела голова. Он замычал и сел на кровати.

Дверь медленно открылась, и Саша зашла в комнату. Она была грустная и испуганная.

– Ты не спишь? – тихо спросила она.

– Как видишь. Ты пришла отдать ключ?

Саша покачала головой, заперла за собой дверь, прошла вперед и опустилась на пол рядом с кроватью, спрятав лицо.

– Я пришла сказать, что… нет, я не знаю, как это сказать…

– Давай скажу я, – прервал её Сергей, стараясь говорить как можно спокойнее. – Ты не готова выносить рядом с собой такого, как я. Поэтому сейчас мы расстанемся и договоримся при случайных встречах делать вид, что между нами ничего не было.

Саша уткнулась лбом в колени Сергея и зарыдала. Он утешающе погладил её по волосам, пытаясь запомнить ощущения на кончиках своих пальцев.

– Не плачь, милая. Так бывает. Ты скоро встретишь хорошего парня. Всё равно у нас не было будущего.

– Я тебя люблю, – сквозь слёзы сказала Саша. – Нет, прости, не люблю, я не умею любить, я не знаю, что я чувствую, но это ужасно… ужасно… почему ты мне не рассказал? Я такая жалкая… Я хочу тебе помочь, и не знаю как… Скажи, что мне сделать? Я всё для тебя сделаю…

– … что ты такое говоришь? – еще не веря в происходящее прошептал Сергей, и рывком поднял Сашу к себе. – Что ты…

Саша обхватила его лицо руками и прижалась солеными от слёз губами к его губам, не дав договорить, и это на самом деле было лучшим из всего, что она могла сделать.

25 июня 2005 г.

– … и всё хорошо, Серёга, всё лучше, чем хорошо, но я же знаю, что она совсем не подходит мне. Если я её покажу отцу, у него будет инфаркт, понимаешь?

Сергей и Алексей ехали на многострадальной десятке на какое-то озеро, где, по слухам, с самого начала лета была очень хорошая рыбалка. По дороге Алексей, закончив довольно нудный рассказ о выборе новой удочки, внезапно начал говорить про свою знакомую. Видимо, эта тема его волновала гораздо сильнее.