Аннэ Фрейтаг - Мне не жаль [litres]

В тот момент, когда она думает об этом, ее мобильник пищит на столе. Марлене тянется к нему. Это рефлекс, она делает это движение не задумываясь. Как будто ее руку загипнотизировали на это. А потом она видит его имя на дисплее.

Том. Декер.

Марлене была влюблена дважды в жизни. Впервые в десятом классе в Яна Шиллинга, мальчика из средней школы, который нравился почти каждой девочке. И тайно в Тома Декера, около восьми месяцев. Примерно столько же он учится в ее школе. Из-за того, что она никогда с ним не разговаривала, она многого о нем не знает. Он на год старше ее, по знаку зодиака лев, играет в баскетбол, и у него самая красивая кожа, которую Марлене когда-либо видела. Глубокая, шоколадная.

И теперь его имя высвечивается на ее дисплее. И рядом с ним сообщение.

Марлене открывает WhatsApp. Пальцы у нее дрожат, во рту пересохло.

ТОМ ДЕКЕР:

Если я тот Том, о котором идет речь в записях Юлии, то не хочешь завтра пойти в кино?

Марлене смотрит на его имя. Она читает сообщение снова и снова. Пока не приходит следующее сообщение.

ТОМ ДЕКЕР:

И если я не тот Том, то все равно, пойдем завтра в кино? Среда тоже подойдет.

МАРЛЕНЕ МИЛЛЕР:

Откуда у тебя мой номер?

ТОМ ДЕКЕР:

Приятно, что ты ответила.

Линда дала мне его.

«Линда?» – думает Марлене. А потом пишет:

МАРЛЕНЕ МИЛЛЕР:

У Линды нет моего номера, так что это не может быть правдой.

ТОМ ДЕКЕР:

Она попросила его у Юлии. Мне почти пришлось умолять.

В этом нет никакого смысла. Он попросил Линду? А Линда – Юлию? Но это Том Декер. С другой стороны, любой мог назвать себя Томом Декером. Она могла бы назвать себя Томом Декером, если бы захотела. Все, что нужно сделать, это зайти в настройки WhatsApp и изменить свое имя.

ТОМ ДЕКЕР:

Ты здесь?

МАРЛЕНЕ МИЛЛЕР:

Да. Но как я узнаю, что ты на самом деле ты?

После этого сообщения Том больше не отвечает. Проходит целая минута. Может, Марлене не стоило этого писать. Может, это была ошибка.

Но тут звонит ее телефон. Звонок по Facetime. На дисплее появляется ненакрашенное лицо Марлене. Как предупреждение. Ты ему это действительно покажешь? Глаза, нос, рот, изогнутые брови, высокие скулы. В окружении воспаленной кожи. Голая правда. Если Том увидит ее такой, он определенно откажется от идеи сходить с ней в кино. С другой стороны, Марлене хочет пойти в кино только с тем, кому она нравится такой, какая она есть.

Поэтому она отвечает.

Изображение дергается, требуется несколько секунд, пока соединение не будет установлено и Том покажется на экране. Он смотрит на нее, и Марлене оглядывается. Долгий взгляд, от которого у нее становится легче в животе. Она в любую минуту ждет, когда Том найдет оправдание. К сожалению, у меня нет времени.

Но вместо этого он говорит:

– Достаточно доказательств? Я – это я.

– Да, – отвечает Марлене. – Ты – это ты.

Том улыбается.

– И? Завтра? Кино?

Марлене кивает.

– Хорошо, – говорит он, затем добавляет, усмехаясь, – лучше я за тобой заеду. Сразу познакомлюсь с твоей мамой.

Леонард написал. Просто так. Я сидела на скамейке в парке с мороженым и смотрела на канал, когда пришло его сообщение. Самое длинное, которое он мне когда-либо присылал. А потом я увидела его. В тусклом свете на другой стороне канала. Нас разделяла черная и мерцающая вода. Как непреодолимая правда, по которой плывут утки.

Леонард бегал трусцой. На нем были спортивные штаны со светоотражателями и футболка с короткими рукавами. Итак, он стоял на узкой асфальтовой дорожке, и яркий свет дисплея мобильного телефона освещал его лицо. Искусственно-синий в летней темноте. Издалека он казался ничтожным. До этого я всегда его боготворила. И вдруг он стал просто человеком. Бога нет. Нет высшего существа. Только он. Как будто мне всегда не хватало расстояния, чтобы увидеть его таким, какой он на самом деле.

Я сидела на скамейке, а мороженое медленно таяло. Мимо меня проходили люди, влюбленные пары, бегуны с собаками, разговаривающие женщины. Я заметила их всех только сейчас, до сих пор не замечала ничего. Облака, движущиеся по небу. Они были частью этого фона. Часть того совершенно абсурдного момента. Леонард, который не знает, что я наблюдаю за ним, пока он мне пишет, и я, которая отвечает ему, будто я где-то еще, а не напротив него. Я смотрела и думала, что ведь это все еще он. Тот, кем он был раньше. Он всегда был таким и без моих выдумок: высокий, спортивный – тот, в кого можно влюбиться, даже не зная, что внутри. А потом я поняла, что со мной так и было. Я понятия не имею, кто такой Леонард на самом деле. Мы никогда не знали друг друга. Кожа и тело – все, что я хотела увидеть. Было странно это осознавать. Понимание того, что мое разочарование было связано со мной не меньше, чем с ним. Это был момент полной ясности. Мы вместе были там. Каждый на своей стороне канала. Как будто мы были фигурами на гигантском игровом поле.