Амелия Борн - Здравствуй, мама!

— Мы заедем. Часа в три дня, хорошо? — уточнил Разумовский, и я кивнула.

Потом спохватилась:

— Да! Да, я буду ждать. До встречи, Игорь.

Повисла неловкая пауза, но вроде как она была совершенно нормальной. Мы оба осторожничали, особенно после того, что между нами случилось. Эта недоговоренность, нерешенность, в которой пребывали.

— До встречи, Тамара, — наконец сказал Разумовский, и я отключила связь.

Игорь отправился разжигать барбекю, чтобы приготовить стейки, я же осталась с близнецами. За время пути и Адам, и Дина, дали мне понять то, от чего у меня все внутри похолодело. Я им неприятна. Сам факт того, что вместо их мамы с ними отправилась другая женщина, воспринимается обоими, как что-то неправильное. Даже если мы с ними и ладили.

В прошедшем времени.

Я уже собралась завести разговор о чем-то нейтральном, чтобы по возможности рассказать детям, как они мне дороги, когда Адам отчеканил:

— Мы хотим видеть рядом маму. И только маму!

— Папа ее выгнал! Из-за тебя! — вступила Дина.

По насупленным бровкам, по тому, как она сложила руки на груди, я видела — детей невозможно переубедить, как бы я ни старалась. Впрочем, у меня было, что им сказать.

— У вашего папы и вашей мамы свои отношения, — сказала тихо, глядя на Адама и Дину.

Какие же они еще дети. И сколько же им всего довелось пережить!

— Я в них лезть не стану. Обещаю. — Сделав паузу, подошла ближе к дивану и, присев на корточки перед детьми, посмотрела на них. — Мы ведь неплохо с вами ладили, правда?

Я улыбнулась, дети переглянулись, как будто в этот самый момент обменивались молчаливыми посылами, которые понимали только они.

— Ладили, — кивнул Адам.

— Вот и отлично. Предлагаю ладить и дальше.

Они снова насупились. Молчали довольно долгое время, после чего вновь переглянулись. Дина кивнула, но не успела я и слова сказать, как она припечатала:

— Нам все равно нужна наша мама! Хоть мы и хорошо к тебе относимся.

Это было уже кое-что. Не откат назад, где близнецы готовы были из кожи вон вылезти, лишь бы меня со свету сжить, но хоть какая-то константа, к которой мы пришли.

— А я вас очень люблю. Обоих. И хочу, чтобы вы были счастливы.

Поднявшись, я направилась на улицу. Туда, где Разумовский жарил мясо. На глаза навернулись слезы, но с ними я умела справляться. Иначе было никак.

— Они не поели, — тихо констатировала я тот факт, который был очевиден и без слов.

— Ничего страшного. Пусть капризничают и дальше, — хмыкнул Игорь, но в этой реакции была лишь тревога и ни капли — равнодушия.

Отставив почти нетронутую тарелку, я тяжело вздохнула. Похоже, идея приехать сюда была не слишком-то удачной.

Разумовский, видя мое состояние, вдруг сказал:

— Иди ко мне.

Это было как раз то, в чем я так нуждалась! Объятия Игоря, уверенность в том, что все не напрасно.

— Они сказали, что им очень нужна их мама, — всхлипнула я, оказавшись рядом с Разумовским.

Он прижал меня к себе, зарылся лицом в волосы.

— Они поймут, кем является их мать. Это же Ольга… — презрительно хмыкнул он. — Ее надолго не хватит.

Я кивнула и обняла Игоря крепче.

— Ну а ты? — спросил он.

— Что я? Хватит ли меня надолго? — не сразу поняла вопрос.

— Нет. Ты… знаешь же, что между нами не фальшь?

Пришлось поджать губы, чтобы не выкрикнуть: «Да!». Конечно, я чувствовала, что между нами нет притворства. Но ведь Игорь был честен передо мной. Все по расчету. А наша физика, что вспыхивала каждый раз, когда были вместе, конечно же фальшью не была.

— Знаю, — кивнула я, приняв решение не усложнять все еще больше в данный момент, и в следующую секунду Разумовский впился в мои губы неистовым поцелуем.

Проснулась я посреди ночи, сама не понимая, что тому причиной. Села на постели, осмотрелась. Рядом, раскинув руки, с одной из которых я и поднялась, лежал Игорь.

Прислушалась — вроде бы все спокойно. Дом на отшибе, ближе к границе с лесом, безмолвствовал. Показалось, что слышу приглушенные голоса, но это могло быть просто плодом моего воображения.

Разумовский перевернулся набок и продолжил спать. Мне тоже очень хотелось просто лечь рядом и заснуть, но что-то не давало покоя.

Все же откинув одеяло, я покинула наше ложе, на котором совсем недавно Игорь вытворял такое, от чего у меня до сих пор все приятно болело.

Кутаясь в легкий халат, я спустилась вниз. Темнота и тишина. Бра зажигать не стала — скорее всего, я просто придумала себе то, чего не существовало на самом деле. Вздохнув, огляделась, и мое внимание привлекла быстрая вспышка света, которую увидела на крыльце.