Амелия Борн - Здравствуй, мама!

— Мы не хотим с тобой жить! Мы хотим жить с мамой!

— Очень жаль, но это не вам решать, — выдохнул я сквозь зубы, ощущая, что начинаю заводиться от этого глупого упрямства и слепой преданности матери-шлюхе!

— С этого дня вы под домашним арестом! — вынес я свой вердикт и Адам тут же вскочил на ноги, гневно сжимая маленькие кулачки:

— Мы тебе не рабы!

— Вы — мои дети! И до вашего совершеннолетия я за вас отвечаю!

— Ты нам не нужен! — огрызнулся Адам, а Дина лишь тихо всхлипнула.

С шумом вобрав в себя воздух, я отчеканил:

— Считаешь себя уже очень большим и умным, Адам, да? Настолько, чтобы совершить среди ночи побег? Тогда будь и достаточно взрослым для того, чтобы включать мозги! Вы ушли среди ночи неизвестно к кому! Вас могли похитить и убить! И все это ради женщины, которая вас бросила! Вы ей не нужны, ей нужны только мои деньги! Если я не дам ей ни гроша — она быстро от вас избавится!

Слова вырывались сами — хлесткие, злые. Но у меня уже просто не осталось терпения, чтобы сносить все это!

— Ты врешь! — выкрикнул Адам.

Я открыл было рот, чтобы ответить, но тут Тамара вскочила на ноги и коснулась моей руки:

— Игорь, хватит!

Сделав глубокий вдох, я сказал:

— Ты права, хватит. Хватит терпеть эти капризы! С этого дня — вы наказаны. Никаких игр, никаких гуляний, никаких телефонов!

Я подошел и забрал по очереди гаджеты у обоих детей, после чего указал на лестницу:

— Идите спать!

Оба кинулись наверх опрометью, я же последовал за ними. Без лишних слов, без напрасных ласк, запер за собой дверь на ключ, предварительно надежно защелкнув окно и также молча вышел.

— Мы тебя ненавидим! — донеслось мне вслед.

Оказавшись в коридоре, я прислонился без сил к двери. Внутри, сплетаясь в колючую, болезненную смесь, ворочались ярость и боль. В голове — полное непонимание того, что делать дальше.

Несмотря ни на что, дети все еще тянулись к своей мамаше. Позволить им видеться — все равно что самолично открыть лисице двери курятника. Ведь я прекрасно знал, что дети ей совершенно не нужны. И что все эти встречи будут лишь для того, чтобы подобраться ко мне. Точнее — к моим деньгам. Но и попытка отгородить детей от этой дряни оборачивалась сейчас катастрофой. Они меня ненавидели. В их глазах я навсегда останусь злодеем, который не дает им быть вместе с матерью.

Тупик. На данный момент это был тупик.

Остаток ночи я так и не сумел сомкнуть глаз. Ничего не мог поделать с тем, что постоянно прислушивался — не донесется ли из комнаты детей подозрительный шум, свидетельствующий о том, что они задумали очередную глупость.

Но все было тихо. И тем не менее, утро я встретил совершенно невыспавшимся и разбитым.

Наскоро позавтракав в неуютном молчании, мы все, так и не сказав друг другу практически ни слова, кроме отдельных обрывистых фраз, проделали обратный путь до дома.

Поручив детей бабушке и Тамаре, я уехал на работу, где, в первую очередь, набрал хорошо знакомый номер:

— Ник? Ты мне нужен. Я сейчас у себя в офисе, приезжай так скоро, как только сможешь.

В попытках сосредоточиться на работе прошло несколько часов. Я что-то подписывал, кому-то кивал, пытался вникнуть в предложенный проект, но не смог бы толком вспомнить ничего из того, что делал. Мысли были совсем не здесь. Пришел в себя я лишь тогда, когда секретарша наконец объявила:

— Игорь Валерьевич, к вам детектив Дятлов.

Вскочив с места, я пошел навстречу старому знакомому и крепко пожал протянутую мне руку. Когда дверь за секретаршей закрылась, он сказал:

— Полагаю, случилось что-то из ряда вон входящее, раз я понадобился тебе так срочно.

— Можно и так сказать, Ник.

Я снова устроился за столом, он — напротив. Достав из встроенного в стол бара коньяк и пару бокалов, я молча разлил темную жидкость и подтолкнул один бокал к Нику.

Сделав первый глоток, он поинтересовался:

— Мне не терпится узнать, чем я могу тебе помочь на этот раз.

Со вздохом оставив свой бокал, я коротко ответил:

— Ольга вернулась.

Ник присвистнул, взметнув вверх светлые брови.

— Очевидно, причина ее возвращения — не внезапно вспыхнувшие материнские чувства?

— Да уж, их можно сразу исключить, — презрительно фыркнул я. — Но в целом ты угадал причину того, почему я тебя вызвал, верно — мне нужно знать, для чего она вернулась. Хочу, чтобы ты выяснил до мельчайших деталей все, чем она занималась с того момента, как сбежала. А также ее окружение и финансовое положение.