Дана Стар - Немой крик

Чёртова шлюха! Поверить не могу, что она так запросто втоптала меня в помои.

Можно попробовать доказать, что это фотошоп. Но слишком поздно. То ли дело один сайт, а тут… Новость разошлась по всему миру, как смертельно опасный вирус, передающийся воздушно-капельным путём. Падлы даже успели перевести статьи на иностранный. Теперь я та ещё знаменитость, млять!

Что делать, как быть в таком случае… ни хера не знаю!

Быстро связался со своими адвокатами и охраной, приказал под дулом пистолета уничтожишь мерзкую фальшь до самого последнего снимка, до самого последнего слова. Подчинённые поклялись попробовать сделать всё возможное, но дело весьма безнадежное. Если бы раньше обратился – возможно шанс бы был. Но какой там! Я был слишком сильно занят моей девочкой. Слишком соскучился, слишком проголодался. И устал от всего. От своего статуса, жизни, проблем. Когда я впервые осознал, что такое истинная любовь – кроме этого крышесносного чувства больше уже ничего не хотелось. Я готов был пойти на всё ради Лины. Даже пожертвовать своей властью.

Что ж… желания сбываются.

Наивные людишки пожирали эту падаль, эти сплетни из интернета, как бесплатные пирожки. Именно поэтому, под утро, у главных ворот поместья столпилась целая орда журналистов и всех тех барыг, которым Лизонька приплатила по бутылке водке, лишь бы они от души помахали кулаками, погорланили гадости, выступая за справедливость, против зажравшейся буржуазии.

Они орали во все гланды, швырялись яйцами и помидорами, требуя выдать им негодника! Хорошо, что весь этот вшивый сброд, состоящий преимущественно из тунеядцев и алкашей, быстренько разогнали. До того момента, как Лина успела проснуться. А когда я включил первый новостной – там, на экране монитора, мелькали кадры, где якобы мои люди хлыстами порют прислугу на полях. Честно… Я ни капли не расстроился из-за паршивой постановки. Расхохотался, до боли в желудке. Но смех резко оборвался, когда кадры сменились, и на мониторе стали мелькать наглые лица обслуживающего персонала. Кто-то брал интервью якобы скрытой камерой у горничных и… я, блять, увидел среди них Евгению. Старая сука рассказала о том, как я отрубил голову одному садовнику. И полил цветы его кровью.

Бред! Что же ты наделала, идиотина? Эта ведь была просто байка для ленивых бездельников! Мы сами с ней её придумали, чтобы работники не отлынивали от обязанностей, выполняя дело на совесть. Евгения меня тоже кинула. Грязная выдра! Всю жизнь, практически с рождения, служила верой и опорой поместью, но в один миг решила макнуть рожей в навоз того, кто дал ей всё, а в спину всадить тупой, ржавый нож.

Долгие годы я то и делал, что ломал людей. Отбирал их бизнес, имущество, веру в себя, буквально превращал в бомжей. Всё во вселенной возвращается бумерангом. Теперь я на своей шкуре почувствовал, что такое реальная боль, когда ты превращается в жалкий кусок говна, и когда твоя закрытая вселенная рушиться и падает в беспросветную бездну, захлебываясь в кошмарном хаосе.

Я не спал всю ночь. Не знал, что нам с Линой делать дальше. В уме только одна идея – продать всё к чёртовой матери и бежать как можно дальше. За границу. Всё равно куда! Туда, где тишина и покой. Туда, где нас никто не найдёт. Туда, где мы начнём новую жизнь.

Алина спала, как младенец, прильнув к моей груди своей маленькой, шелковистой головкой. Я бережно гладил её волосы, пропускал через пальцы, потому что только прикосновения к моему нежному ангелу успокаивали и сдерживали моего внутреннего беса.

Если бы не Лина – клянусь! Я бы уже давно прикончил лживую суку. Вспомнишь о дерьме – тут же завоняет. Внезапно, на прикроватной тумбочке завибрировал телефон. В душе всё перевернулось от ненависти, потому что я знал, кто это звонит. Предчувствовал. Я осторожно встал с постели, чтобы не разбудить малышку и, набросив халат, вышел на лоджию.

– Здравствуй, любимый! – Ехидный смешок. – Соскучился?

Я молчал. Молчал и с силой сжимал металлические поручни перил до боли в суставах.

– Как тебе «шоу»? Понравилось? Читал новости?

– Читал. Поздравляю, сука, ты подписала себе смертный приговор.

Она расхохоталась ещё громче, ещё писклявей, я почти оглох на одно ухо.

А затем вдруг замолчала. Всего на несколько секунд. После, уже серьёзным, наполненным сталью голосом, прорычала:

– Я жду тебя возле ворот. Выходи немедленно!

– И чего ты хочешь?

Конечно я прекрасно знал, о чём так неистово грезит двуличная тварь.