Надежда Волгина - Целительница

Макс! Ей срочно нужно ему позвонить! Только он может разобраться во всем этом. Дрожащей рукой Вера схватила телефон. Гудки шли, а ответа не было. Максим, миленький, возьми трубку! Она снова и снова набирала его, пока не поняла, что ее игнорируют. Значит, на Макса надеяться не стоит. Решение ей предстоит принимать самой.

Как же она обожала свою избирательную память! Несущественные подробности она выбрасывала, как залежалые вещи. Неинтересные моменты она слабо фиксировала и прятала до поры до времени. И в такие, как эта, минуты она из своих глубин выталкивала на поверхность нужные воспоминания. Вот и сейчас Вера вспомнила, что бабушка рассказывала о своей троюродной сестре, которая вроде как занимается знахарством. А это значит, что? Что нужно срочно бежать к бабушке за подробностями. Но сначала она заполнит договор, чтобы по пути завернуть на почту и отправить его в издательство.

Родительский дом встретил запахом пирогов. Как в детстве, когда она гостила у бабушки в деревне. Только сама бабушка тогда была гораздо крепче. Сдала она сильно за последние три года, усохла. Вера прижала к себе старческое тело, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы умиления. Тоскует, видать, по своей деревне. Держится, конечно, скрывает, но все равно заметно. Там у нее и хозяйство было и воздух, а тут что — стены и шумные улицы.

— Замерзла, поди? Раздевайся скорее. А я пирожки затеяла, как чувствовала, что придешь.

В кухне царила мука. На столе были разложены кругляшки теста. Рядом стояла миска с тушеной капустой. Возле плиты уже высилась горка пирожков. В духовке подрумянивался пирог.

— На вот пока с картошечкой, — бабуля поставила перед Верой тарелку с пирожками. — Сейчас буду твои любимые лепить — с капустой и грибами. А пирог нынче решила сделать с рыбой.

Как же хорошо! В такие вот редкие минуты Вера жалела, что решила жить отдельно. Все-таки хорошо, когда о тебе заботятся. С другой стороны, в последние годы совместного проживания она все больше тяготилась родительской опекой. Да и правила никто не отменял. Суббота — день уборки, воскресенье — готовки. Засиживалась до ночи с книгой, обязательно заглянет папа и поворчит. И есть заставляли, как маленькую. Хотя, для них она, наверное, всегда будет ребенком. Нет, как ни крути, а отдельно жить лучше. А вот в гости нужно захаживать почаще на такие вот пирожки.

— Хочу успеть к приходу Люси с Колей с работы.

Родители Веры всю жизнь проработали на одном заводе. Обоим до пенсии осталось два года. Вот они и мечтали, как смогут все лето жить на даче, а не приезжать к бабушке по выходным. Дочка их понимала, но для себя желала другой жизни. Она мечтала увидеть мир, но пока даже за границей не была ни разу.

Когда с пирожками было покончено, и бабушка поставила последний противень в духовку, Вера решила перейти к делу:

— Бабуль, помнишь, давным-давно, ты мне рассказывала про свою троюродную сестру? Которая еще колдовством промышляла?

— Тоську что ли? Я разве рассказывала тебе?

— Ну да. А где она сейчас, не знаешь?

— Так мы ж с ней не общаемся. Да и раньше тоже… Разве что в детстве, пока родители не увезли ее из нашей деревни.

— Значит, ты не знаешь, где она живет?

В этот момент Вере поплохело. Письмо-то в издательство она уже отправила. Даже мысли не возникло, что бабушка может ничего не знать про свою сестру. Ей же теперь в любом случае как-то нужно выкручиваться.

— Точно не скажу. Но лет десять назад она прислала мне письмо. Там адрес есть…

— А можешь дать мне его? — обрадовалась Вера, когда уже готовилась к самому главному позору в жизни.

— Вспомнить бы еще, где оно?.. Пойдем, поищем что ли? А тебе зачем? — спохватилась бабушка.

Вера так надеялась, что она не спросит об этом. Отговорку-то придумать не успела. Придется импровизировать, правду тут не расскажешь.

— Статью мне заказали в газете про знахарей, колдунов, экстрасенсов… В общем, тех, кто в нечисть верит. Вот я материал и собираю. Вспомнила про то, что ты рассказывала про сестру. Решила написать ей, задать несколько вопросов…

— Так безграмотная же она, — всплеснула руками бабуля. — Как же ж она тебе ответит?

— А тебе как написала?

— Так соседке надиктовывала.

— Тьфу ты, бабуль, запутала меня совсем, — рассмеялась Вера. — Мне даже чертовщина какая-то померещилась. Ну раз тебе надиктовала, то и мне надиктует, правда же?

А про себя подумала, что ей бы только добраться до старушки, а там уж она сама все будет записывать, запоминать, впитывать, как губка.