Кэрри Лонсдейл - Разбивая волны

– Вот видишь! Значит, все, что случилось, – просто результат неудачно сложившихся обстоятельств. Цепь совпадений, которые привели к трагедии… – Сегодняшний день, подумала я, тоже мог закончиться плохо, но судьба была милостива к нам, никто из нас не умер и даже не пострадал. Все обошлось.

Я снова поцеловала сухие бабушкины руки и, глядя на нее, твердо сказала:

– Я давно простила тебя. Я ни в чем тебя не обвиняю, но… Ты сама должна простить себя, точно так же, как я простила себя за смерть отца.

Сегодня со мной и в самом деле случилось столько всего, что я почти перестала чувствовать себя виноватой в папиной гибели. В любом случае я не собиралась таскать на себе этот груз вплоть до своей следующей встречи со смертью, которая, как я надеялась (постучим по дереву!), произойдет не раньше, чем мне минет семь или даже восемь десятков лет.

Вскоре бабушка снова задремала, и я бесшумно вышла из комнаты. Когда я спустилась вниз, Оуэн и Кэсси ужинали в кухне, а рыжий Фрэнки свернулся клубком на коленях моей дочери. Когда я вошла, Оуэн придвинул мне стул и налил тарелку горохового супа. Суп был из банки, но я не возражала: по консистенции он был как жидкая каша и отлично проскакивал в мое больное горло. Впрочем, питаться одними гороховыми супами и протертыми кашами в течение нескольких ближайших недель мне совершенно не улыбалось, поэтому я решила, что буду резать твердую пищу на мелкие кусочки и подолгу жевать, чтобы лишний раз не травмировать пищевод. То, что я испытала, когда подавилась куском мяса, накрепко запечатлелось в моем подсознании, и повторения мне ни в коем случае не хотелось.

Рецепт чая для Кэсси бабушка оставила на буфете. Здесь же стояла жестяная банка с остатками готовой смеси, но я решила, что сегодня успокаивающее нам не понадобится. Пророчество свершилось (точнее, не свершилось), а новых видений у Кэсси не было, значит, и чай ей был ни к чему.

После ужина Оуэн отправился к себе, чтобы покормить и выгулять собак, а потом запереть их на ночь. Вскоре он снова присоединился к нам в гостиной, где мы смотрели телевизор.

– Завтра же утром поеду в строительный магазин и куплю новый замок! – заявил он торжественно. – Пора наконец починить эту дурацкую калитку!

Вечернее шоу для малышей еще не закончилось, но прошедший день был слишком трудным для всех нас, поэтому Кэсси скоро задремала, привалившись к теплому боку Оуэна. Это зрелище заставило меня улыбнуться – похоже, я ничуть не ошибалась, когда подумала, что он сможет стать моей дочери хорошим отцом, если со мной что-нибудь случится.

Заметив мою улыбку, Оуэн вопросительно посмотрел на меня, но ничего не сказал – только осторожно вытянул руку поверх головы Кэсси и, положив локоть на спинку дивана, некоторое время массировал мне шею своими сильными пальцами. Это было очень приятно, и я невольно размечталась о том, как было бы здорово, если бы мы были одной семьей. Все трое – я, Оуэн и Кэсси. И, наверное, впервые с тех пор, как я вернулась в Пасифик-Гроув, я поверила, что моя мечта может стать реальностью.

Повернув голову, я посмотрела на Оуэна, а он – на меня. От него пахло свежим ветром, солью, прибитым к берегу плавником, и я подумала, что мне есть за что благодарить бога. За Оуэна. За мою жизнь. За возможность начать все сначала.

– Я люблю тебя, – шепнула я поверх головы спящей Кэсси.

Оуэн долго смотрел на меня, пока я не почувствовала, что растворяюсь в глубинах его ясных серых глаз. Наконец он встал и, легко подняв Кэсси на руки, отнес ее наверх и уложил в постель. Потом Оуэн заботливо поправил на ней одеяло, а я поцеловала дочь в лоб и потушила свет. Я знала, что сегодня Кэсси будет спать спокойно, без кошмаров.

Когда я наконец отправилась к себе в спальню, Оуэн пошел со мной. Он хотел, чтобы я успокоилась и отдохнула. А я хотела его. Он был нужен мне, и я поцеловала его в губы, в подбородок, провела руками по сильной, выпуклой груди. Пока Оуэн снимал рубашку, я расстегнула молнию на его джинсах.

– Не торопись, – прошептал он, прижимаясь губами к моей шее. – У нас впереди вся ночь.

Но я не могла ждать. Слишком близко я соприкоснулась со смертью, и теперь мне хотелось еще раз убедиться, что я жива, что я любима…

– Я люблю тебя, – снова шепнула я.

Губы Оуэна, которые все еще прижимались к моей шее, чуть дрогнули, и я догадалась, что он улыбается.

– Я всегда любил тебя, Карамелька, любил такой, какая ты есть. Со всеми твоими обычными и необычными способностями. – Он вздохнул и добавил: – Как жаль, что мы с тобой потеряли столько времени!..