Понимаешь? Мою дочь украли — это факт. Так от кого ты об этом узнала?
— Я тебе уже все сказала, — упорствовала Земфира.
— Нет, женушка! Не сказала ты мне правды. И это тоже факт. Печальный, но факт.
— Рамир, я сказала тебе все, что могла.
— Ага! Значит, я был прав… Только то, "что могла"! То есть что-то все же скрываешь от меня. Ну почему?
Земфира начала колебаться. И, видя ее сомнения, Баро заговорил с еще большей настойчивостью:
— Тебя шантажировали?
Земфира отрицательно покачала головой, — Угрожали?.. — спросил участливо.
— Больше я ничего не могу тебе сказать… И не скажу.
— Хорошо же. Я сам найду свою дочь, найду без твоей помощи. Но запомни: этого молчания я никогда тебе не прощу!
Баро в гневе вышел из комнаты. А Земфира опустила голову на руки. И расплакалась…
* * *
Засмотрелся Астахов в окно, совсем в себя ушел. Олеся подкралась к нему да ка-а-ак обняла его — крепко-крепко!
— Здравствуй, милый.
— Здравствуй. Я так по тебе соскучился.
Астахов попытался вывернуться и совсем уж утопить ее в своих объятиях.
Только Олеся мягко, но решительно отстранилась.
— Я тоже, тоже очень соскучилась. Но нам лучше сдерживать свои чувства.
— Почему?
— Твоя жена здесь, она в любой момент может войти.
— Бывшая жена. И к тому же ее сейчас нет дома.
— Мне кажется, она всегда дома.
— Нет, родная, поверь мне, не навсегда. Кстати, а о чем вы с ней разговаривали?
— О будущем.
— О нашем?
— Нет, конечно же. Она очень волнуется о своем будущем и о будущем своего сына.
— Ну, Тамара совершенно зря волнуется. В отличие от них я чувствую свою ответственность перед женой и сыном.
Олеся покачала головой.
— Коля, но нельзя же быть таким уж толстовцем. Это какое-то удивительное, немыслимое в наши времена непротивление злу. Вспомни! Ведь они хотели сделать тебя нищим.
— Олссенька, Олесенька, я все прекрасно помню. И никогда не забуду, кто спас меня от разорения. Только ты ведь не думаешь, что я стану мстить им за это?
— Конечно же, нет. Ты — удивительный человек…
— Какой там удивительный. Самый нормальный. Олесе так захотелось его расцеловать, она встала на цыпочки и потянулась к своему любимому губами.
— Ты что? — с шутливой строгостью спросил он. — Ты уже не боишься моей бывшей жены?
— Сейчас — нет! Потому что рядом со мной лучший мужчина… Нет, пожалуй, слишком скромно сказала. Рядом со мной — самый-самый лучший мужчина в мире!
Как не отметить такое замечательное открытие долгим поцелуем.
* * *
Ничего не выяснив у Земфиры, Баро вновь принялся за Максима. Этот-то как раз был очень рад рассказывать. Только вот ничего нового и существенного сообщить он уже не мог.
И тут явился Форс с лицом самым трагическим.
— Здравствуйте… Мои соболезнования. Впрочем, наверно, рано говорить такие слова. Надеюсь, все еще может закончиться хорошо.
— Леонид, а почему ты пришел?
— Я знаю, Баро, что произошло с вашей дочерью и пришел помочь.
— Откуда ты знаешь? — с подозрительным прищуром спросил Зарецкий.
— Мне звонил Рыч. Он, как и в прошлый раз, хочет, чтобы переговоры с вами шли через меня.
Но Баро не убедили эти слова, он по-прежнему смотрел на Форса с некоторым недоверием.
— Пойдем в кабинет.
— А я… — спросил Максим.
— Все пошли.
Дверь плотно прикрыли. И тогда Форс пересказал свою версию недолгого разговора с Рычем:
— На этот раз ваш бывший охранник решил увеличить сумму выкупа.
Наверное, в качестве компенсации за прошлую неудачу. Он страшно разозлен, что тогда у него ничего не получилось, и решил увеличить сумму вдвое.
— Миллион евро?! — спросил Баро недоверчиво.
— Именно.
— Да, но где же я возьму такие деньги? При всем моем желании…
— К сожалению, Рыча это не волнует.
— Таких денег мне не найти… Я должен позвонить в милицию.
— А вот этого, господин Зарецкий, делать не стоит. На сей раз речь идет не о слитке золота, а о жизни вашей дочери. Золото можно было получить и по частям. А вот если они начнут присылать по частям вашу дочь…
В бессильной злобе Баро скрипнул зубами.
— … Не забывайте, они не остановились перед убийством вашего лучшего друга. И Кармелиту, я уверен, тоже не пожалеют. Думаю, у вас нет выбора.
Надо идти на их условия.
— Послушай, Форс, одного я не могу понять, почему Рыч позвонил тебе, а не мне?
— Не знаю. Ну, возможно… возможно, он считает меня удобным посредником в переговорах.
Читать дальше