Вероника Бартлз - «Двенадцать шагов»

***

Лаина заходит в мою спальню, не удосужившись постучать. Она бросает мне не открытый пакет «Орео», а потом спихивает груды, отсортированной мною одежды в кучу на пол, чтобы плюхнуться на мою кровать.

- Ты пропустила ужин. Я подумала, что ты могла бы перекусить, - она пропускает свои пальцы сквозь ее длинные, светлые волосы и рассматривает их на предмет секущихся кончиков. Иногда я думаю, что это должно быть, очень утомительно сохранять её уровень совершенства.

- Спасибо, - я натянуто улыбаюсь и медленно открываю пакет печенья.

- Я не знаю, как ты можешь есть весь этот мусор. Я бы чувствовала себя личинкой, если мой рацион был похож на твой.

- Да, что ж, спасибо, что не осуждаешь меня, - я бросаю печенье на столик.

Лаина могла бы принести мне морковку или салат, если она так заботится о моих привычках, вместо того, чтобы принести мне печенье в качестве замены ужина.

Я хватаю несколько вешалок и засовываю их в мой шкаф, прежде чем взять остальные. У Лаины уже все есть. Ей не нужна моя одежда для ее драгоценного «Сбора поношенной одежды».

- Ой-ой, - говорит Лаина. - Если «Орео» не могут исправить что бы это ни было, оно должно быть серьезным. Что случилось?

- Моя сестра только и делает, что разрушает мою жизнь, - бормочу я. - Ничего страшного.

- Ну, разве не для этого существуют старшие сестры? - она хлопает ресницами и расплывается в идиотской ухмылке.

Очевидно, что она пытается заставить меня улыбнуться, но я не в настроении для этого. Я свирепо смотрю на неё и начинаю бросать обувь обратно в шкаф. Но Лаина лишь сильнее ухмыляется, добавляя преувеличенную дрожь плечами, и откидывает волосы.

- Я просто делаю свою работу.

Я не могу удержаться от небольшого смешка.

- Ты хороша в этом.

- Я сожалею, - она замолкает и хмурится. - Хм, вообще-то, я не знаю, что я сделала неправильно.

- Ты не сделала ничего плохого. Ты никогда не делаешь.

Я беру «Орео» и плюхаюсь на кровать рядом с ней. Я сую целую печеньку в рот и медленно жую ее, чтобы выиграть время и собраться с мыслями. Это не справедливо с моей стороны злиться. Лаина не может перестать быть идеальной и восхитительной.

А для той, кто такая умная, она совершенно невежественна, когда дело доходит до чего-то реального. Я, честно говоря, не думаю, что она понимает, что половина парней в школе страстно желают ее. Сестра даже не замечает, что ее лучшая подруга ревнивая ведьма, которая использует каждую свободную минуту стараясь убедить Лаину, что та никогда не будет достаточно хороша. И она не понимает, что делает то же самое для меня. Но дело в том, что Лаина не пытается сделать меня несчастной. Она просто настолько полна решимости сделать все идеально, что никогда не поймет, как это расстраивает, когда каждый мой изъян анализируют.

- Мне очень жаль, что ты так расстроена. Ты можешь накричать на меня, если это поможет, - говорит Лаина.

Конечно, я не собираюсь кричать на нее. Но, очевидно, что я также не могу сказать ей о визите Джарода в этот день. Если она когда-нибудь перестанет быть такой невеждой и поймет, что он влюблен в нее, я потеряю всякую надежду на шанс быть с ним.

Сглотнув, я сажусь, скрещивая ноги и прислонившись к спинке кровати.

- Тебе должно быть стыдно. Потому что такая студентка-отличница, как ты, была бы достаточно умна, чтобы понять, что «Орео» нельзя слопать без необходимого стакана​ молока, - хмурюсь и смотрю на мои пустые руки, как будто ожидая, что молоко волшебным образом появится.

- Упс! - Лаина вскакивает, хихикает, и убегает из комнаты.

Я чувствую легкий укол чувства вины, манипулируя ее навязчивым желанием радовать людей, но иногда неврозы Лаины только на руку. А сейчас мне очень нужно несколько минут, чтобы спланировать мой следующий шаг. Советы Томаса Джефферсона о том, что нужно оставаться спокойным и хладнокровным идеально подходят практически в любой ситуации, но иногда жизнь требует тщательно выстроенной драматургии. И если я собираюсь необоснованно показать Джароду, что он охотится не на ту сестру, это, безусловно, один из тех случаев.

Лаина возвращается спустя несколько минут и протягивает мне высокий стакан холодного молока. Я аккуратно разделяю «Орео» и облизываю кремовую начинку, прежде чем мокнуть печенье в молоко.

- Ладно, теперь скажи мне, что тебя беспокоит? - спрашивает Лаина.

Я моргаю, чтобы убрать пару своевременных слез.

- Ничего. Я в порядке. На самом деле, - я разделяю еще одну печеньку.