Тара Лей - Король Рока

– Думаю, искала перемен, – ответила, слегка задохнувшись. После вынесения приговора моему отцу, я собрала вещи и двинулась на запад. Работала в барах и ресторанах так долго, пока не могла позволить себе билет на еще один автобус. Тихий океан положил конец моим путешествиям. Еще немного и мне понадобился бы билет на самолет. Конечно, я могла двинуться на север или на юг. Но так и не определившись среди этих направлений, решила остаться в Лос-Анджелесе.

– Ты их получила? – вопрос Тревиса прервал ход моих мыслей.

– Что?

– Перемены, – подсказал он, сузив свои глаза по краям, чтобы сосредоточиться на мне, исключая все вокруг нас.

Перемены. От студентки Лиги плюща до официантки Лос-Анджелеса, еле-еле сводящей концы с концами? Да, можно сказать и так.

– Да, – пробормотала я

– Никогда не встречал официантку, которая бы просто не тянула время, обдумывая следующий в жизни шаг. Скажи мне, Делэни, какой твой?

У меня не было ничего следующего. Я заперлась в прошлом, не уверенная, что заслуживаю будущего. Мои губы сжались, я сделала полшага назад, внезапно заосторожничав с Тревисом, с его идеально выбритой макушкой и темными пронзительными глазами.

– Зачем Вам это знать?

– Возможно, незачем, – вздохнул он. Повернувшись на каблуках, он вернулся к группе, с которой общался ранее, беспрепятственно заняв свое место, будто никогда не уходил.

Шейн

Я подъехал к дому Тревиса поздно, после полуночи. Не потому, что у меня были дела поважнее. Всего лишь из-за того, что не хотел приходить раньше своей девушки. На следующие несколько месяцев. Пока не знаю её имени или как она выглядит, но Тревис в курсе моих предпочтений. Темные волосы, светлые глаза и изгибы, которые заставят меня поверить хотя бы на несколько минут, что жизнь состоит не только из острых углов и неровных краев.

Вечеринки Тревиса всегда похожи на сцену, и хоть я люблю сцену, но ненавижу толпу. Часы пролетают словно минуты в тесной студии звукозаписи, но даже мысль, что я попал в ловушку разговоров с людьми, которых не знаю или не хочу знать, вызывает дрожь отвращения, бегущую по нервам и без того натянутых до предела.

Я был у Тревиса столько раз, что могу спокойно называть это место вторым домом. С другой стороны, понятия не имею, что такое «дом». У меня его не было, правда. О чем идет речь? Сейчас у меня есть собственный дом, но для меня бунгало в Малибу не более чем пятимиллионная сборка окон, стальных балок, дверей и гипсокартона. И вид, который как говорят – бесценен – что бы это ни значило. Но дом? Я уже давно разрушил все шансы на это.

Припарковавшись на улице, вышел опустив голову и старался держаться в тени. Я не собирался заходить через главный вход. Вместо этого мои ноги хрустели по гальке, когда я шел по периметру заднего двора Тревиса вне зоны досягаемости прожекторов. Они вырывались из земли через нечетные промежутки между деревьями, чтобы создать пятна полумрака для тех, кто ищет уединенное местечко при этом не покидая вечеринку.

Неудивительно, что люди повсюду. Спереди, сзади, внутри дома. Если вы один из немногих счастливчиков в его звездном списке клиентов, то зарабатываете желанный приз – приглашение на вечеринку к Тревису Таггерту, где всегда собирается интересное сочетание людей. Много знаменитостей и их нахлебников, денежных мешков и карьеристов, журналистов и блоггеров, которые приласкают эго гостей на вздохе и разорвут в клочья на выдохе. Тревис также включал совсем «зелёных» персон, все еще заинтригованных деньгами и славой, красотой и очарованием всего этого. Людей, чью репутацию еще не погубили плохие отзывы в прессе и отличные наркотики. Пока что.

Толпа была на три четверти женского пола – способ Тревиса растасовать колоду в мою пользу. Неужели у меня появится желание выйти из тени? Тревис так пообещал, но я этого не чувствую. Вздохнув, сканирую толпу в поисках моего агента, обдумывая, стоит ли быстренько поздороваться, прежде чем выскользнуть так же, как пришел. Замечаю его около дерева, которое выглядит так, будто поймано в сетку с высоким напряжением. Он не один.

Моя грудь сжалась, когда я увидел девушку, с которой он разговаривал. Она выделялась, как тропическая рыба в море густых водорослей, и, хотя я еще не знал ее имени, но абсолютно уверен, кто она. Моя девочка.

Издалека она поразительно красива, ее кожа словно светилась. Я захотел подойти поближе, чтобы определить, были ли ее черты лица столь же нежными и уточненными, как подсказывал мне инстинкт. Настолько прекрасная, что притягивает тебя и крепко держит, подавляя любое желание сбежать.