Моника Мерфи - Не разлучайте нас

Среди моря людей я разглядел ее: без бокала, со слабой улыбкой на лице. Волосы собраны в небрежный пучок на макушке, отдельные локоны упали на щеки, ясный взгляд. Она выглядит на фото…

Прекрасной.

Потерянной.

Печальной.

Одинокой.

Надломленной.

Я долго смотрел на нее, не в силах оторваться. Потом правой кнопкой мыши сохранил эту фотографию себе на диск. Чем я не сталкер? Что бы она сказала, попытайся я с ней связаться? Обрадовалась бы? Или шарахнулась от меня? Думает ли она, что я придурок, или все еще считает меня своим героем? Своим ангелом-хранителем?

Ты спас меня от него. Ты – мой герой .

Ее слова звенят у меня в ушах. До сих пор. Всегда. Они пронзают меня. Разбивают мне сердце, словно она до сих пор в нем.

Никогда его не покидала.

Я бросаю взгляд в телевизор и вижу, что предыдущее шоу закончилось. На экране появляется Лиза Суонсон со своим характерным фальшиво-искренним взглядом. Это выражение ее лица я бы назвал «серьезная стерва». Я подкручиваю громкость, так что теперь ее голос звучит на всю комнату, эхом отдаваясь в моей голове, в моих мыслях. И мне так хочется сказать ей, чтобы она заткнулась нафиг.

Но я молчу.

Приходится признать, что я буду смотреть это шоу, несмотря ни на что.

Тогда

Письма приходили как по часам: появлялись в почтовом ящике раз в две недели. Обычно в четверг или в пятницу. Я всегда проверяла почту после школы; он об этом знал. Раньше мы писали друг другу по e-mail. Но это было как-то обезличенно. Я попросила его писать мне бумажные письма, и он согласился.

Мне так нравились эти весточки от руки: крупные буквы, смазанные чернила, напоминавшие о том, что он – левша, и проводит рукой по уже написанным словам. Смятые листы, по которым становилось понятно, что они вырваны из блокнота. Пометки на полях, такие глупые, что сразу вспоминалось, какой он еще мальчишка.

Я тоже была еще девчонкой. Мы были очень юными, хотя и не ощущали этого. Нам обоим пришлось очень быстро повзрослеть. Я думаю, именно поэтому мы так привязались друг к другу. Родственные души, пострадавшие от одного и того же человека.

Я открыла почтовый ящик, сгребла все, что там было, вытащила из пачки свое письмо и сунула его в карман кофты. Зайдя в дом, свалила остальные письма на кухонный стол и пробормотала «привет» в ответ на мамин оклик из комнаты.

Она не наседала на меня, не спрашивала, как прошел мой день. Только когда мы сели обедать, начался типичный теперь для нашей семьи неловкий разговор, который мама уже не первый раз пыталась поддерживать. Вечерняя трапеза в доме Уэттс превратилась во что-то невыносимое.

Я терпеть этого не могла. И Бренна тоже.

После ужина, с треском захлопнув дверь спальни и закрыв ее на ключ, я нырнула в кровать и достала письмо из кармана. Дрожащими пальцами разорвала конверт, сгорая от нетерпения узнать, что он пишет. Он мог написать, что все хорошо, а мог – что все плохо. Однажды он перестанет писать, и я старалась быть к этому готовой. Мы переписывались уже почти год. И все это время он был единственным человеком, с кем я могла разговаривать. В школе у меня больше не осталось друзей.

Только Уилл.

Я развернула письмо и стала жадно вчитываться в его содержание, закусив нижнюю губу:

Кэти,

ты спрашиваешь меня, как дела в интернате, и мне начинает казаться, будто ты беспокоишься обо мне. Я долго пытался не замечать этого твоего вопроса, но больше притворяться не могу. Мне тут ужасно. Здесь одни придурки. У меня крадут вещи, а на прошлой неделе я подрался с одним парнем. Я, конечно, надрал ему задницу, но и он мне поставил синяк под глазом. Меня наказали за то, что я начал драку. Но, во-первых, я не начинал. А во-вторых, свои пятьдесят баксов, которые он украл, я так назад и не получил. С такими успехами я никогда не прорвусь, никогда не выберусь отсюда.

Я рассказывал, что бросил футбол? Мне пришлось бросить все внеклассные занятия и найти работу. Теперь у меня две подработки: одна официальная, а на второй мне платят из-под полы. Обе они дурацкие, но, по крайней мере, я зарабатываю деньги. Надо найти новое место, куда их прятать. Может, открыть банковский счет? Наверное, нужно попросить кого-то из взрослых, но это полное дерьмо. Получается, я могу сам работать и зарабатывать деньги, но не могу открыть себе сберегательный счет?

Впрочем, хватит мне жаловаться. Как у тебя дела? Как школа? Ты сдала экзамен по истории? Готов поспорить, что сдала. Ведь ты так много готовилась и думаешь об оценках. Как у тебя с папой? В прошлом письме ты писала, что Бренна стала с тобой очень милой. Неужели правда?