Мари Ардмир - Нахалка [СИ]

Играть отлично сведущего в делах Полины, но не знающего о ее «шальном» прошлом становилось все труднее. Да и не могла она шалить, и в этом Макс был на 100 % уверен.

Грэг сдвинул подушку за спиной и вновь обратил внимание циничных глаз на МЧ. — Савельев старший, например?

— Вполне. — Согласился он и, не кривя душой, продолжил. — В прошлый раз документы я перехватил именно из его рук.

— И он взял реванш в деле с отцовством. — Браун отложил бокал и скрестил пальцы рук. — Как вышло так, что тебя обошли?

Не мешкая, Макс воспользовался уловкой Грэга. — Меня обошли по моей собственной воле. Я бы сказал — предварительно спросив.

Блеф никогда не был его козырной картой, но в данный момент без него не обойтись. «Не говорить же, что после запроса документов о разводе Полины на его отделение в Москве, он сам связался с Владиславом Яковлевичем, чтобы быть в курсе ее дел», — рассудил МЧ.

— Она не хотела ничего рассказывать. — Вспоминая последние несколько часов, удрученно вздохнул. — Она до сих пор ничего об этом не рассказывает.

— Потому что ты отец девочки.

МЧ удивленно воззрился на Грэга, в завершение сцены бокал выпал из его руки.

— Что?

Тот любезно осклабился, настолько насколько это было в его силах, и повторил свои слова.

— Этого не может быть…

— Ты думаешь?! — хрипящий смех Брауна заполнил помещение. В эти мгновения Макс словно видел разыгрываемую ситуацию со стороны. Грэг смеялся сардонически, и удивление МЧ не было поддельным. — Ты шутишь?!

— Нет! А ты не догадывался, — сквозь смех спросил Грэг и захлебнулся новой порцией горьких и от того болезненных всхрипов, отдаленно напоминающих смех.

— Нет…

— Еще бы! — с горечью произнес Браун, протирая свое восковое лицо. — Стать отцом трехлетней девочке, о которой ты слыхом не слыхивал… Но давно позарился на ее мать…

В повисшем молчании были слышны только раздирающие горло вздохи Брауна. Макс вовремя понял — аудиенция завершена. Поднялся со своего места и занял позицию за стулом. Ее можно было бы расценивать как оборонительную, впрочем, она и была таковой.

— Я бы пожелал тебе напоследок — доброй дороги. Но не в этом случае. Так что ходи, — и бросив злобный взгляд, Грэг продолжил, — ходи да оглядывайся.

Разглядеть на его лице скорбь было легко, утешить же — невозможно. Его мало что утешало раньше, а теперь и вовсе нечему.

МЧ вышел тихо, не хлопнув дверью.

Прошло еще десять минут. Учитывая краткость мужских разборок, я занервничала. Странное чувство опасности холодной змеей поползло по спине. Боковым зрением заметила движение справа. Там где кто-то кого-то долго ждал и курил, хлопнула дверца, мужчина вышел и поправил джинсовую куртку, из-под которой выглядывала голубая рубашка навыпуск.

С его появлением чувство опасности стало нарастать. Простой с виду человек, в простой одежде, но его движение рукой в сторону МЧ я опередила криком.

— Макс!

Раздался хлопок, кто-то сзади потянул меня на себя и закрыл своим телом, одновременно с этим раздались и еще несколько хлопков. Я вздрогнула и затряслась от еле сдерживаемых воплей. Эхо прошлось над нашими головами и затихло. Удерживающий меня мужчина, не давая сдвинуться с места, пробасил.

— Живые есть?

Попыталась освободиться от его руки, он позволил выйти из-за спины, но продолжал удерживать.

В гулком туннеле подземного гаража у пяточка перед лифтами из четырех человек, распластавшихся на бетонном покрытии, поднялся лишь один. Он оглянулся и довольный увиденным, ответил. — Живы все.

Голос МЧ я разобрала не сразу, еще труднее было поверить в то, что он жив. Совершенно сбитая с толку, все еще вздрагивающая я наблюдала за тем, как он отряхнул брюки и неспешащей походкой направился в нашу сторону. Подойдя вплотную, с улыбкой добавил. — Спасибо, что прикрыли.

— Все благодарности Яковлевичу. — Пробасил водитель, вверяя меня МЧ. Только сейчас я поняла, что говорили они на моем родном, и отчество Яковлевич мне знакомо.

— Испугалась?

За его спиной пара крепких мужчин под эгидой водителя, который оказался непростым шофером, поднимали лежащие тела. Движение одного из них за чем-то припрятанным на щиколотке было жестко пресечено выкручиванием руки, после чего подстреленную троицу уволокли к рядом стоящему фургону.

— Полина? — позвал МЧ, чуть сжимая мое плечо здоровой рукой. — Ты как себя чувствуешь?

— Немного странно…

— Не тошнит, голова не кружится?