Мари Ардмир - Нахалка [СИ]

— А ник остался и ты меня нашел по сетке.

— Да. Хватило чуть менее десяти дней.

— Как оправдаешь длительность поисков?

— В смысле? — не понял он.

— На случай «сверхъестественного» возвращения мой номер должен был остаться в твоей записной или в твоем списке контактов.

— Хороший вопрос, нужно подумать.

— А ты приезжал и по рабочим вопросам?

— Нет.

— Значит развлекался. — Он покосился в мою сторону, но промолчал. — Или следил за мной, продумывая как отомстить.

— А может быть мы не тратили времени даром до твоей росписи? — он сделал пространный намек, от которого я захохотала. — Полин, ты почему смеешься?

— Знал бы ты, как Кириллу тяжко приходилось, ты бы не предполагал подобное.

— Беременность протекала тяжело?

— Нет, замужество протекало тяжело, но как видишь все прошло спокойно.

Кивнул и придвинул ко мне тарелку, — я не видел, чтобы ты что-то съела.

— Я и не смогу. Жду звонка.

То, как двигается этот человек, Грэг с первой встречи заставлял себя запоминать, а так же анализировать поведение и повадки своего пронырливого агента. Доутсона он прикормил давно, но не сумел приручить или взять за горло компроматом так, чтобы навсегда вычеркнуть вероятность его перебежки. Кто знает, возможно, когда-нибудь наблюдательность Грэга позволит предвидеть предательство и спасет ему жизнь. Бешенную собаку проще застрелить то того, как она нападет.

Вот и сейчас приближение неспешных, но уверенных шагов, говорило о возвращении его агента с потенциально весомой информацией. Когда двери открылись в палату вошел статный мужчина средних лет, одетый моложаво в джинсовый костюм с бирюзовой рубашкой навыпуск. О предположительном возрасте могли говорить лишь проседь на висках и абсолютно холодный взгляд циника. Чтобы получить желаемое, он мог играть на человеческих душах, вплетать эмоции, разжигать огонь страсти и ненависти всего лишь парой метко произнесенных фраз и отрепетированных до естественности жестов, за что высоко ценился.

Войдя, он коротко кивнул и, передав флешку и новый iPad Брауну, он отошел к окну. Не заняв кресла, остался стоять пока заказчик просматривал предоставленные материалы.

Прошло не более пятнадцати минут, прежде чем зыбкую тишину прервал полет к противоположной стене iPada и подсоединенной к нему флешки, а затем и звук разлетающегося в дребезги интернет-планшета.

— Источники достоверны. — Произнес Доутсон.

— Я знаю. — Чуть оживившийся надеждой Грэг Браун вновь стал походить на белую безжизненную мумию.

— Нужно сказать, что в отделении Московского роддома я встретился с помощником мистера Эверетта. А позже и самим Хилгардом в здании суда.

— А Элизабет?

— Судя по прослушке с ее телефона, готовит неожиданное известие для вас и уже вызвала Чадова. В данный момент направляется сюда, в госпиталь. Прибудет через двадцать минут.

Грэг повернул восковое лицо в сторону своего гостя. Его голос прозвучал скрипуче. — И ты хочешь сказать, что прекрасно справился с заданием?

— Помимо прочего — Доутсон не обернулся, продолжая изучать пейзаж ночного города. — Мне известно, что семья Алевтины Баевой в данный момент перевезена из дома в Химках.

— Куда?

— В загородный особняк Савельева Владислава Яковлевича. — Дав переварить информацию, он продолжил. — Чуть более двух месяцев назад, она наведывалась к нему среди ночи. Визит не был долгим, но после он оказал ей услугу с оформлением опеки.

— Это родственник ее близкого друга — Александра… — как бы, между прочим, произнес Грэг.

— И поэтому его люди продолжают охранять дом Баевых. — Сделал едкое заключение гость. Читать мысли Доутсону было не дано, однако осколки разбитого планшета у стены, говорили о том, что думают они одинаково.

— Не уезжай далеко, будь на связи, — бросил Грэг, прежде чем отпустить своего человека. Мстительный по натуре, он не мог простить того, кто ел из его рук. И уж тем более того, кто успел наследить.

Когда Макс пошевелился, Полина недовольно засопела. Они вошли в дом далеко за полночь, однако она настояла на том, что еще немного посидит в гостиной, посмотрит телевизор или почитает, а может быть пошарит в интернете.

Он, будучи уставшим, все же решил посидеть рядом. Сидение рядом плавно перетекло в его возлежание на ее коленях, затем в лежание рядом друг с другом, а затем и в сон в крепких объятиях рядом лежащего.

И вот теперь, когда его личный телефон трезвонит мелодией, установленной на звонки Элизабет, Полина сопротивляется всякому движению с его стороны.