Виктория Лангрейн: Сакура на краю вулкана

- Эзра.

- Да, босс, – откликнулся улыбчивый парень.

Во время разговора они возвращались с семейного собрания по сумеречным аллеям большого яблоневого сада. В воздухе стоял терпкий аромат спелых плодов.

- Девушка в торговом центре. Позавчера мы столкнулись.

- А! Это та милая леди, что решила выручить наглого мальчишку? – выслушав привычно краткие реплики босса, решил поинтересоваться Эзра.

- Да. Собери мне информацию о ней.

Как парень ни старался услышать что-то иное, но в ровном голосе собеседника не было ничего, кроме утвердительности. Как всегда.

- Дайте мне час.

***

Тадеуш нелегко сходился с людьми. В первую очередь из-за обманчиво-спокойного, а на деле взрывного характера. Он не терпел расхлябанности, неисполнительности, и искренне считал, что должен контролировать всё, что находится в его непосредственном владении.

Именно поэтому Эзра был его незаменимым помощником, почти другом. Он лучше иных знал, что стоит, а чего не стоит делать, чтобы лишний раз не будить вулкан. Ловкий и изворотливый парень, обтекаемый, точно рыба в воде, заслужил доверие тем, что всегда выполнял все в точности так, как от него требовалось. Или как того он сам обещал.

Даже раньше, чем через час, Эзра появился перед Тадеушем с черной пластиковой папкой в руках. Молодой мужчина, расположившись на низеньком темно-синем диване, посмотрел на своего подчиненного снизу вверх.

- Все, что есть, босс, – одними глазами улыбнулся парень. – Зачитывать?

- Нет, клади на стол и проваливай.

Младший Моор от природы был противником всякой бумажной волокиты, потому Эзра удивился такому приказу. Но в любом случае парню было только на руку то, что он освободился раньше, чем планировал. Теперь точно можно отправиться в полночный город и заняться более интересными делами.

Вместе с бесшумно закрывшейся дверью ушло из кабинета и ненужное присутствие другого человека. В тишине, нарушаемой только совиным уханьем и пением цикад в саду, мужчина открыл папку. С легким ночным ветром в окно влетела теплая волна и немного пошевелила белые страницы. Тадеуш вчитался в печатные строки.

«Адалина Бигейл».

У неё было красивое имя, но совершенно непохожая фотография.

Кроме информации об её поле, возрасте, весе, цвете глаз и тому подобному, он пропустил строки о болезнях, но задержался на объеме груди, талии и бедер. Затем следовало небольшое сообщение о том, в какой детский сад она ходила, в какой школе училась, где учится и работает сейчас. С некой странной придирчивостью Эзра приложил и выписку обо всех её отметках. Девушка была круглой отличницей.

Адалина оказалась старше, чем ему думалось. Это невысокое слабое на вид создание в возрасте двадцати двух лет выглядело на все восемнадцать. Она училась в университете верхнего города, там же и жила, снимая квартиру с подругой и однокурсницей по совместительству. Подрабатывала девушка в местной «Мастерской».

Тадеуш вспомнил средних размеров здание, где был не только магазин художественных принадлежностей, но и небольшая школа рисования, несомненно, популярная в городе. Это все принадлежало семье Бигейл.

Родственники девушки оказались, в большинстве своем, творческими людьми. Отец – известный художник и не только в пределах их города, человек, который унаследовал здание «Мастерской» и решил открыть в нём школу. Мать – в прошлом организатор детских праздников. Старшая из трёх сестёр – Литиция – переняла талант отца, прославилась на всю страну своими картинами. Средней была Адалина. И она не имела никаких особых талантов, кроме, пожалуй, танцевальных. Ну, а младшая – Джилин – проклятье семьи. Из-за её поведения у них часто возникали проблемы. Отчеты из полицейского участка о скандальных выходках прилагались. Также, она не столь давно была выписана из наркологической клиники в Пакушо. Впрочем, как решил Тадеуш, в семье не без черной чайки.

Дочитав страницу, мужчина медленно перевел взгляд на противоположную стену. Глаза немного саднило из-за тусклого и неровного света лампы, поэтому он несколько раз быстро моргнул.

Его впечатление оставляло желать лучшего, так как никакого впечатления, собственно, не было. Обыкновенная хорошая девушка из типичной для этого городка семьи, больше ничего и не скажешь. Только мыслей о смущенной улыбке, адресованной не ему, меньше не стало.

3.1

Неделю спустя жестокое полуденное солнце все также обжигало кожу жителей приморского городка. На улицах тягучими бесцветными облаками расплывались запахи виноградного самогона, варению которого настал тот самый момент. И только в нынешнее воскресенье горожане, наконец, смогли вдохнуть более свежего воздуха, принесенного легкими морскими ветрами. Насыщенно-сладкие ароматы алкоголя (у многих семей была своя секретная формула), к счастью, почти покинули город.