Светлана Оплачко - Камни в холодной воде

— Мы будем сегодня играть? — спросил, стоя возле ещё теплой печки с дымящейся сигаретой в руке Вадим Борисович. И, обращаясь к Лизе, добавил: — Умеешь играть в преферанс?

— Нет, — ответила, видимо, удивлённая таким вопросом Лиза. — А что, вы хотите меня научить? — она устремила на Ильинского пристальный взгляд больших светло-зелёных глаз.

Лия почувствовала лёгкий укол ревности. Она не могла допустить, чтобы Ильинский научил Лизу играть в преферанс. Уж лучше она сама сядет за стол. Чуть слышно кашлянув, она нахмурилась и быстро произнесла:

— Вадим Борисович, а можно я тогда с вами сяду играть? Если, конечно, вы возьмёте меня обратно в клуб. Ну пожалуйста! — она искательно улыбнулась.

— Раздавай карты, — усмехнулся, щелчком пальцев выбрасывая окурок, Ильинский.

Лия довольно улыбнулась. Сегодня она планировала играть хорошо, несмотря на значительный перерыв. Поэтому она подождала, пока Ильинский и мальчики — Андрей Борисов и Эдик Кандаков — её друзья-однокурсники рассядутся по обе стороны длинного обеденного стола, и, звонко щёлкнув колодой, принялась раздавать карты.

Рядом с Ильинским примостилась Лиза, которой Вадим Борисович сначала пытался объяснить правила игры, но потом бросил это дело — в карты ему сегодня не везло. Лия прекрасно видела это по «горке» в преферансе, которая, вместе того, чтобы уменьшаться, как это обыкновенно бывало, неуклонно росла.

Видимо, именно поэтому Лиза вскоре потеряла интерес к игре и ушла на обход по ловчим сетям для птиц, которые надо было проверять каждый час, к радости Лии, поскольку сети были её заботой.

Вообще за неполный день, что Лиза провела на стационаре, она не сделала толком ничего полезного — даже партию образцов с анализом хромосом умудрилась запороть, хотя методика там была легче некуда.

Лия очень надеялась, что Бакланова сможет ходить вместе с ней по сетям и приносить птиц — вставать две недели подряд в шесть утра и совершать ежечасные обходы, параллельно готовя еду, было для неё тяжеловато. Поэтому Лия с радостью приняла предложение Анны Михайловны обучить Лизу азам орнитологии.

Пока Лиза справлялась неплохо, но как-то вяло, без огонька — но справлялась, а большего Лие было и не надо — работа идёт, птицы живы, а у неё есть лишние пару часов на то, чтобы элементарно поспать.

Как выразился Эдик, Лия временами ест, иногда спит и постоянно работает.

А Ильинскому в карты по-прежнему не везло. Было понятно, что он уже проиграл Андрею, а вот выиграет ли у него Лия или Эдик было пока не ясно. Лазарева подозревала, что она уж точно проиграет, но не так сильно, как Эдик — в преферанс она играла определенно лучше Кандакова.

— Идиот! — вдруг горестно хлопнул по столу картами Ильинский. — Пропустил её, — он указал на десятку пик.

— Кто идиот? — поинтересовалась Лия, наблюдая за ним с лёгкой улыбкой.

— Я, — расстроенно махнул рукой Вадим Борисович. — Кто же ещё.

Лия хотела пошутить — сказать, что полку полудурков прибыло, но сдержалась — за такое её точно выгнали бы со стационара без права на возвращение. Хотя, возможно, Ильинский бы посмеялся — он же и придумал эту шутку, когда на общей практике охарактеризовал уровень умственных способностей студентов. Эдик и Андрей шутку оценили бы точно.

Поэтому Лия не стала острить, а вместо этого сказала:

— Как думаете, господа, когда приедет Дружинин — до включения генератора или после?

— Думаю, что до, — отозвался Ильинский, раздавая карты. Он выглядел расстроенно. Впрочем, решила Лия, когда он проигрывает, то всегда расстраивается.

— Тогда такой вопрос, — Лия посмотрела на свои карты. Сегодня ей везло — восемь «червей» было ей обеспечено, — играем до приезда Дружинина или пока не станет темно? — Лампочки на кухне не было во избежание ночных посиделок неаккуратных студентов общей практики.

— А что раньше случится, до того и сыграем, — ответил Ильинский, продвигаясь к Лие и беззастенчиво забирая у неё карты.

Она хотела было запротестовать, что она сама легко сыграет такой удачный расклад, но прикосновения прохладных пальцев Ильинского были так приятны, что она сдалась без боя и покорно отдала карты — в конце концов, пусть Вадим Борисович сыграет хорошую игру. Хоть и не на своих картах.

— Ну ничего, — задорно произнесла Лия, глядя на то, как Ильинский сбрасывает карты в колоду после первой удачной игры, — не везёт в картах, повезет в любви, — это было сказано просто так, абсолютно без намека на что либо, хоть до Лии потом и дошло, как эти слова, наверное, прозвучали для Вадима Борисовича, тем более, что произнесла их она.