Шэрон Кендрик - С тобой готова на все

– Я уже тебе все сказал.

– Я помню, что ты мне все сказал, очень мило с твоей стороны позволить мне воспользоваться твоим самолетом, но, если уж мы расстаемся, мне бы хотелось уйти на моих условиях. Начать жить и принимать собственные решения. Я напишу тебе сообщение, где остановилась и когда запланирован мой рейс, и, если захочешь, чтобы я осталась, если ты готов открыть мне свое сердце, – она тяжело вздохнула, – в этом случае тебе нужно приехать и забрать меня. Только и всего.

Рокко поднялся, его лицо потемнело. Он сунул кипу документов под мышку, глазами метая молнии.

– Ты получишь ответ прямо сейчас, Николь, все очень просто. Мне не нужны такие отношения. И никогда не были нужны. Мне жаль, что все так сложилось, но ничего уже не поделаешь.

Наверное, ты была права, когда говорила, что нам нужно двигаться дальше. – Один листок бумаги выпал из стопки и приземлился у его ног, но он, похоже, не обратил на это внимания. – Мое предложение доставить тебя домой все еще в силе, но я не собираюсь силой затаскивать тебя в самолет. Это твое решение. Дай мне знать, если передумаешь, но это все, что ты можешь от меня получить. – Его губы сжались в суровую линию. – Теперь ты сама по себе.

Номер в отеле был маленьким, но практичным. Скучные стены, темный потолок, кровать с матрасом, твердым словно камень. Таким же, как сердце Рокко. Николь быстро заставила себя уйти от этих мыслей. Она не может винить его за то, какой он есть. Не может же она заставить его испытывать чувства, которые он не в состоянии ощущать, или заставить его захотеть, чтобы они снова были вместе. Это не то, чего он хотел на самом деле. Она смело открыла ему свои чувства, а он честно признался, что они его не интересуют. Оставалось лишь смириться с тем, что ситуация, какая она есть, приняла подобный оборот, не такой, как ей бы хотелось. Пора ей повзрослеть. Но как же это больно! Почему ей так больно? Потому что она вновь впустила его в свое сердце. Нарушила все обещания, которые давала себе. И вот теперь расплачивается за это.

Всех тех недель, месяцев и лет, которые она провела в попытке забыть своего сицилийского магната, как не бывало.

Открыв ноутбук, Николь купила онлайн-билеты на самолет до Англии на утренний рейс, потом переоделась и поужинала в пиццерии неподалеку. Тем не менее, несмотря на чудесный аромат пиццы «Каприччиоза», Николь без аппетита ковырялась в тарелке и так ничего и не съела. Она немного посидела и покинула маленький ресторан. Ноги сами привели ее к небольшой церкви, которую она заметила в конце улицы. Внутреннее освещение было приглушено, воздух приятно прохладный. Она разглядывала ярко освещенный витраж над алтарем и думала о Пэгги, потом о родителях Рокко. А еще подумала о ребенке, который так и не появился на свет, и каждому из них зажгла свечу. Что-то в этом древнем ритуале придало ей сил, словно в огоньках че тырех свечей она увидела именно то, что нужно увидеть.

А именно то, что ей нужно забыть Рокко. Собрать остатки гордости и дать ему свободу. Сердце бешено билось. Она не станет присылать ему сообщение, чтобы рассказать, где остановилась и на какой рейс купила билет, потому что так ведут себя только отчаянные, приставучие люди. А она таковой уже не является. Она открыла ему свои чувства, хотя в подобной ситуации не всегда можно рассчитывать на взаимность. Рокко не хочет быть с ней и не мог более ясно об этом сказать. Ей нужно наконец вдолбить это себе в голову. У нее теперь своя жизнь и все будущее впереди. Просто в этом будущем больше не будет Рокко. В Корнуолле Николь вернется к изготовлению посуды и перестанет замыкаться в себе из-за того, что произошло. Она пройдет через это испытание со всеми его радостями и печалями и создаст новую коллекцию на основе своих впечатлений от Монако. Кто знает, возможно, однажды она и вспомнит мужчину, за которого однажды вышла замуж, без этой всепоглощающей сердечной боли.

Вернувшись в отель, Николь бросилась в кровать и, лежа под тонкой простыней, слушала голоса людей, доносящиеся с улицы, считала минуты до полуночи. Под глазами из-за нехватки сна появились тени. Проснувшись на следующее утро, она корила себя за то, что первым делом потянулась за телефоном. Но пропущенных вызовов или сообщений от Рокко, в которых бы он спрашивал, куда она подевалась, не было. Ясное дело, не было. Правда, она не сообщила ему о том, где остановилась. Однако у него все еще есть ее номер телефона. Как много времени понадобится, чтобы уяснить, что он просто не хочет быть с ней?