Наталья Литтера - Батя, Батюшко и Бэмби

Она охнула, побледнела. Что ж такие слабые нервы у железных леди на крутых джипах?

— Аденома? Это же… опухоль?

— Доброкачественная, — уточнил Денис.

Женщина выглядела совершенно растерянной. Растерянной и расстроенной.

— Да не паникуйте вы раньше времени. Пока причин нет. Даже если это аденома — она эффективно лечится, уверяю вас.

— Да-да, — неуверенно кивнула Ольга.

— Вы меня извините, но я…

— Конечно! — спохватилась она, шагнула в сторону, освобождая дорогу. — Спасибо вам, Денис Валентинович.

— Пока не за что. Всего доброго.

Оля ненавидела нерезультативные дни. А сегодняшний день трудно было назвать результативным. Как в плане работы, так и в плане налаживания отношений с лечащим врачом отца. Нет, в конце доктор вроде бы смягчился, но все же это не совсем то, на что она рассчитывала.

Отец в жизни Ольги появился совсем недавно и неожиданно. Прямо как в песне поется — «нечаянно нагрянул, когда его совсем не ждешь». Просто однажды позвонил по телефону и сказал:

— Здравствуй, Оля. Я твой папа.

Она долго молчала в трубку, но все же не нажимала на отбой. Хотя очень хотелось. А еще хотелось сразу же задать очень много жизненно важных вопросов: «Вспомнил, что у тебя есть дочь? Почему теперь, а не тогда, когда нужен был больше всего на свете? А ты уверен, что после того, как бросил нас, все еще можешь называться папой? Где тебя носило все эти годы?»

Но ничего из этого Оля не сказала. Молчала. А в трубке прозвучал вопрос:

— Мы можем увидеться?

— Да, — ответила дочь после ощутимой паузы.

С этого все и началось.

Первая встреча с отцом произошла на нейтральной территории — Оля не пригласила его домой, не познакомила с внуком. Чужой человек, которого она помнит какими-то урывками. Зато прекрасно помнит истерики матери по поводу его частого отсутствия из-за командировок и вечной нехватки денег. А потом, когда уже отец окончательно исчез из их жизни, зато исправно платил алименты, в памяти прочно осели опять же материнские комментарии, что «деньгами пытается откупиться от родного ребенка».

Зачем она согласилась тогда на встречу? Ответ был прост. Все эти годы Ольге не хватало отца. И вот в один из первых летних дней они сидели на открытой веранде кафе в центре и пытались начать неловкую беседу. Оля со свойственной ей прямолинейностью сразу же поинтересовалась:

— Где ты был все эти годы?

Оказалось, что далеко. Сначала в Санкт-Петербурге, тогда еще Ленинграде, потом и вовсе за границей — собственным корреспондентом одного из известнейших агентств новостей. Индия, после нее Иран. Про Иран даже книгу путевых заметок для туристов написал. А потом вот вернулся в Москву. На должность главного редактора одного из толстых ежемесячных журналов.

— Интересная работа, да и кочевать я устал, — закончил свой рассказ Геннадий Игоревич, помешивая ложкой остывший кофе.

— Ясно, — Оля допила свой, а потом щелкнула зажигалкой. — Не против?

— Так ведь нельзя.

— А пока слишком рано для посетителей. И официанта не видно.

— Не очень соблюдаешь правила? — слегка улыбнулся отец.

— Не очень, — ответила Оля, выпустив струйку дыма.

— А как же забота о здоровье?

— Поздно меня воспитывать, — усмехнулась она. — Что же не давал о себе знать?

— Твоя мама была против, — просто ответил он.

И Оля поверила. Сразу и безоговорочно. Она слишком хорошо знала свою мать. Телефон дочери он получил от старых знакомых, с которыми Ольга полгода назад случайно пересеклась по работе. Встреча подошла к завершению, как только сигарета была выкурена. Оба это чувствовали. Про Никиту не было сказано ни слова. Геннадий Игоревич так и не узнал, что у него есть внук.

— Ну что же, — Оля поднялась из-за стола и чуть было по привычке деловых встреч не протянула руку, — приятно было познакомиться.

— И мне… дочка, — Геннадий Игоревич тоже поднялся. — Я еще позвоню?

Дочь пожала плечами, не ответив утвердительно, но и не отказываясь.

Он позвонил.

Остановившись у сетевого супермаркета, она вышла из машины. Предстояло купить молока, хлеба, сыра, куриных грудок, еще чего-то… Изольда Васильевна ей с утра говорила, но голова была занята предстоящей встречей.

— Изольда Васильевна, — без приветственных обращений проговорила Оля в трубку телефона, — грудки, хлеб и молоко взяла. Что еще?

— Стиральный порошок, Оленька, и средство для мытья посуды. И салфетки бумажные тоже закончились.