Дарья Симонова - Нежная охота на ведьму

У Виктора была особая тактика борьбы с кошмаром: он считал, что сочувствие для Стеши губительно. Чтобы возродить ее сопротивляемость, нужно жестко игнорировать ее отчаяние. Бичевать ее право на нежность. Ее надо разозлить! Поэтому на доброе слово мужа она давно не рассчитывала. И, конечно, понимала, что он прав. Но сейчас он и сам испуган: кто ж демонстрирует такую щадящую черствость…

— Врачи у меня закончились. Ты же знаешь, я десятки обошла…

— Но где-то же они есть! Существует же на свете доктор, который тебе поможет.

— Где-нибудь под Пензой или в Сибири. Или в Австралии, может быть… Вик, ну что ты заладил?! Сам знаешь, мы с тобой были у корифейки, спасающей больных на четвертой стадии, от которых все врачи отказались…

— Спасающей?! Да она сама себя не может спасти от элементарного ожирения! Эндокринолог называется… Тебе что ни скажи, ты во все веришь. А этот бред, который она несла про собственные рок-оперы! Ты же слышала… безумная тумба, которая в свободное от неизлечимых больных время сочиняет рок-оперы! Такой ахинеи я еще не слышал…

— Чехов тоже был врачом и писателем. И так и не излечил себя от туберкулеза.

— Я вижу, тебе полегчало, раз ты споришь. Ты вообще что, согласна с ее диагнозом?! Во времена Чехова лекарств от чахотки не было, и ты это знаешь. И в ее возрасте Чехов уже давным-давно был на том свете. Я думаю, что он про эту кикимору с рок-операми написал бы фельетон. Хочешь проводить интеллектуальные параллели, вместо того чтобы искать выход, — ложись к кому попало под нож.

Две недели спустя после этого разговора Стеша решилась выйти на улицу. Погулять вокруг декоративного пруда рядом с домом. Дальние маршруты теперь пугали. Как только она перестала ходить на работу, ее настигли новые мучительные симптомы, накалившие суицидальные мысли до невыносимого предела. Она горько удивлялась тому, как еще совсем недавно бодро рулила в своем маленьком отделе, где у нее в подчинении был милый картавый Лешка, ныне тоже уволенный, вкрадчивый спорщик и соавтор далеко не идеальный, но зато неожиданный собеседник. И темы подкидывал интересные. Стеша даже скучала теперь по их совместной работе. Они ведь не только книгу вместе готовили, они ведь еще и ворох всяких разных текстов сочинили. Но… опять эта книга! Только бы не вспоминать о ней…

Наконец в просвете липовой аллеи замаячил длинноногий и косматый силуэт Глеба. Он вытащил сестрицу на прогулку, не желая верить ни в какие летальные диагнозы.

— Мать, что вообще случилось?! Только что я у тебя на корпоративе гулял, все было пучком, а теперь какой-то апокалипсис на колесиках! Видно, происки конкурентов?

— А кто у нас конкуренты? — вяло улыбнувшись, заинтересовалась Стеша.

— Британское Общество психических исследований, не иначе! Сама же мне о нем рассказывала, пылая жаждой приобщить. И, кстати, в твоих мистических особняках есть мировой потенциал. Тебе надо этим заняться! Я уверен, что где-то есть издательство, в котором у тебя их с руками оторвут!

Где-то есть доктор, где-то издательство… Ее утешали так, словно она сама не была чемпионом по поиску невозможного.

— Я вообще-то пришел с деловым предложением. Я рассказал Каре про особняки и про твою могучую «призрачную» деятельность, и она очень загорелась! Тем более что твой научный подход делает тебя редким специалистом в наших Мордорских лесах…

— Что еще за Кара? — испугалась Стеша чужеродных вторжений и тут же вспомнила:

— А… барышня, которую ты повстречал на моей последней вечеринке в нашей конторе… Почему у нее такое странное имя? Псевдоним какой-то! Кара на тюркском значит «черная», а по-итальянски «милая». Так какая она? И что значит «она загорелась»?

— Все же не верю, что ты ее не заметила на сабантуе! Стоит заметить, что она, конечно, уже не барышня. Но разрезает собой пространство. Она запоминается! А про имя мне тоже странно, но я пока не спрашивал. В общем-то, мне немного все равно.

— Какое прекрасное состояние «немного все равно»!

— Так вот, именно Кара может найти тебе издателя. Ты готова взять ее в соавторы? Потому что у нее есть свой эксклюзив! Про дом какого-то купца Неволина… этот особняк ходуном ходит от всяких духов, и Кара знакома с живым свидетелем! Но тебе, разумеется, лучше самой поговорить с ней. Это шикарный шанс! Что скажешь?

— Скажу, что это очередная обманка, на которой я потеряю последнее здоровье. И еще скажу, что все равно в нее поверю. Потому что усадьба Неволина — красивое место! И мною не охваченное! За красоту погибну. Горбатого могила исправит. А твоя Кара… божья работает в издательстве, что ли?