Вера и Марина Воробей - Я не такая

— И ты еще раздумываешь над тем, кто развесил твои рисунки? — спросила Аня. — Думаю, такие, как. Света, используют именно такие приемы.

— Неужели это она? — все еще сомневалась Ира. — Ведь мы же были подругами, она знала, что Кахобер для меня значит…

— Именно потому, что знала, так и поступила. Ужалила в самое больное место…

Они посмотрели на Свету, которая в этот момент делала вид, что ее очень забавляет то, что ей шепчет Боря. При этом она время от времени украдкой поглядывала на Ваню.

— Вот змеюка, — несколько удивленно проговорила Ира. — Хорошо, что Ваня ее бросил. По-моему, он действительно хороший парень.

— Да уж, — вздохнула Аня, — никак не могу с тобой поспорить…

— Слушай, а может быть, сейчас настало время взять реванш? — оживилась Ира.

— Как это? — Аня прекрасно поняла подругу, но ей было неловко в этом признаться.

— Да так. Пригласи его куда-нибудь, а там видно будет. Ведь Красовской больше нет на твоем пути зеленый свет.

— Ага, как же. — Аня пригладила указательными пальцами широкие брови. — И он из благодарности согласится.

— Ну, во-первых, благодарность — не самое плохое чувство, а во-вторых, это будет справедливо, ведь в чайную с ним должна была пойти ты.

Аня с удивлением посмотрела на подругу. Ира говорила уверенно и четко, как никогда. Как будто то, что Кахобер признал ее художественное дарование, изменило все: ее взгляд, жесты, голос. В ней не чувствовалось прежней забитости и покорности судьбе, это был другой — непохожий на других, цельный человек.

— А может, ты и права, — задумчиво проговорила Аня. — В конце концов, чем я рискую? Даже если он никогда меня не полюбит, может, будем друзьями? Иногда мне кажется, что этого достаточно.

Аня лукавила. Потому что когда любишь, дружба с любимым кажется жестокой насмешкой.

Ваня сам подошел к ним после урока.

— Ира, а может, ты и меня смогла бы нарисовать? — улыбаясь так, что были заметны ямочки на щеках, спросил он. — Тебе не сложно?

— Да нет, что ты, — обрадовалась и смутилась Ира. — Конечно, я нарисую. Если в карандаше, то хоть сейчас…

— И нас нарисуй, — сказали, подходя, Юля и Марина. — Мы родителям подарим. На Новый год. — Хорошо. — Ира оторопела от внезапно пришедшей к ней славы. — Обязательно…

— И меня, — сказала Туся, поправляя челку, меня тоже. Как будто я стою на балконе в Вероне, как Джульетта.

Ира улыбалась всем и обещала нарисовать, а Света смотрела издалека, и у нее не укладывалось в голове, как могло получиться так, что она своими руками организовала Дмитриевой эту бешеную популярность.

— Можно тебя на минуту? — обратился Волков к Ане.

Она вздрогнула, как будто не ожидала, что он с ней заговорит, и кивнула. «Только на минуту? думала она. — А я бы хотела провести с тобой хоть тысячу лет, и мне бы никогда не стало скучно…»

Они отошли в сторону от всех и стояли напротив друг друга. Аня ждала, что он скажет, а Ваня почему-то молчал.

— Смешно все это получилось, — вдруг сказал он. — Как в сказке про Русалочку.

Аня улыбнулась, ведь он был прав. Она, как бедная Русалочка, спасла его, а Света; как злая принцесса, приписала ее заслуги себе.

— Кажется, там все очень плохо закончилось. По крайней мере, для Русалочки, — сказала Аня. — Если я не ошибаюсь, она превратилась в морскую пену… — Но ведь в жизни все может быть совсем по-другому. — Ваня взял ее за руку. — Спасибо тебе. Спасибо за все.

Аня чуть было не заплакала от своей любви, и от того, как ей хорошо в этот миг, но сдержалась.

— Почему ты мне не сказала, что это ты вынула коробок? — спросил Ваня, по-прежнему держа ее за руку. Он как будто забыл ее отпустить, и Ане хотелось, чтобы так было всегда..

— А зачем? Афера Шустова не удалась, и мне этого было достаточно.

Ваня смотрел на нее с искренним восхищением, так, как будто она спасла ребенка из огня или захватила десяток вражеских шпионов.

— Могу я в знак благодарности куда-нибудь тебя пригласить? — спросил Ваня. — Хочешь, пойдем после школы в кино или в кафе?

«Неужели он говорит эти слова только из благодарности? — с горечью подумала Аня. До нее начал доходить оскорбительный смысл происходящего. — Значит, он хочет отблагодарить меня за то, что его не выгнали из школы, поэтому и приглашает? А я чуть было не поверила, что все можно изменить! Какая же я идиотка!»

— Нет, спасибо, — сказала она, хотя больше всего на свете ей хотелось сказать «да».

— Почему? — спросил Ваня.