— Я смогу, — уверила я, медленно кивнув.
— В какой день?
— Хм, — я сморщила нос, — в воскресенье?
Воскресные вечера всегда депрессивные.
— Отлично. Второе, чего я от вас хочу, будет обязательным заданием.
Я подняла бровь.
— Чтобы к концу года вы сходили к ним на могилы.
От одной только мысли мое сердце ушло в пятки.
Глаза доктора Перри наполнились сочувствием.
— Когда увидите их могилы, вам будет трудно. Однако это необходимый этап. Вы не были на похоронах. Навестив их могилы, вы обретете не только чувство завершенности, но и многое другое.
Грудь сдавило, однако я кивнула.
— Я смогу.
Потому что я должна.
И решила не позволять выбору, сделанному девятнадцатого августа, определить или разрушить мою жизнь.
* * *
За обедом я очень нервничала, но заставила себя съесть то, что казалось лазаньей, пусть и выглядело как кусок сыра и мяса из гамбургера. Себастьян снова сел рядом со мной, но повернулся ко мне спиной. Он увлеченно разговаривал со знакомым о каком-то напитке или о чем-то в этом роде. Кит слушал.
У меня появилась прекрасная возможность.
— Э-э-э… не хотите взять что-нибудь поесть после школы? — неловко спросила я, будто приглашала Эбби и Дари на свидание.
Глаза Дари за очками загорелись.
— Было бы здорово. — Она взглянула на Эбби. — У меня планов нет.
— Не знаю, — Эбби раздавила вилкой лазанью. — Вряд ли я успею проголодаться.
Дари опустила плечи.
Я была к этому готова.
— Мы могли бы взять смузи, — не растерялась я, зная, что Эбби никогда не откажется от такого предложения. — Нам необязательно идти в кафе.
Лицо Эбби оставалось непоколебимым, но она поднялся на меня свой взгляд. Моя нижняя губа задрожала, когда я наклонилась вперед и сказала:
— Пожалуйста. Я хочу поговорить с вами.
Подруга расслабилась. Я задержала дыхание, потому что думала, что Эбби точно меня застрелит, но она протянула:
— Хорошо.
От облегчения я чуть не упала со стула, а Дари прихлопнула в ладоши.
— Спасибо, — шепнула я.
Эбби не ответила, но кивнула, а это уже кое-что значило.
На тот момент этого было вполне достаточно.
* * *
Держа в руках смузи, мы нашли место в дальней части небольшого кафе. Эбби села напротив меня и Дари. Я взяла «Старого служаку» — простой клубничный смузи. Дари была более креативной и взяла десерт с арахисовым маслом. Эбби заказала манговый вкус.
Если бы с нами пришла Меган, она бы направилась мимо смузи прямо к лепешкам, заявив, что ест их ради протеина.
Как только мы сели, Дари принялась болтать без умолку, но Эбби ее перебила.
— Так почему ты нас позвала? — Моя рука со стаканом застыла на полпути ко рту. — Ведь должна быть причина?
— Нет, — ответила Дари.
— Да, — возразила Эбби.
Спустя секунду Эбби продолжила:
— Ты месяцами не хотела общаться, поэтому полагаю, причина все-таки есть.
— Это не совсем так, — вежливо заметила Дари.
— Может, для тебя, но я от нее попыток не наблюдала.
— Хорошо. Я это заслужила. Последние два месяца я не была вам хорошей подругой. Я это знаю. Вот почему хотела поговорить: об аварии, о том, что случилось тем вечером.
— Ты не обязана. — Дари повернулась ко мне с сияющими глазами. — Мы не обязаны этого делать.
— Обязана. — Мои глаза нашли взгляд Эбби. — Мне нужно снять с души камень.
И тогда я сделала это.
Я рассказала им все, что рассказывала Себастьяну. Я уже не испытывала прежней боли, ведь возвращалась к тому вечеру в третий раз. Трудно было смотреть подругам в глаза, и все же я смотрела. Эбби знала правду. Дари, возможно, подозревала. Я вырвалась из собственной клетки и наконец излила душу, надеясь, что они поймут, где были мои мысли с момента аварии. Пока я говорила, Дари подняла очки и закрыла лицо. Я чувствовала, как часто дрожали ее плечи. Я продолжала, хотя знала, что для нее это — все равно что ходить по раскаленному стеклу.
— Я пыталась пройти через это, — закончила я, чувствуя себя истощенной. — Я в курсе, что попытки справиться с чувством вины не оправдывают моего отстранения, и я… даже не ожидаю, что вы меня простите. Мне просто нужно быть честной.
Эбби отвернулась в тот момент, когда я рассказывала о Коди, как я спрашивала, в состоянии ли он садиться за руль. Эбби возилась с трубочкой, и ее губы были плотно сжаты.
— Мне очень жаль. Это все, что я могу сказать. Знаю, что это ничего не меняет. Мои извинения не изменят того, что произошло, но я действительно сильно сожалею.
Читать дальше