Дженнифер Арментраут: Если завтра не наступит

Дари опустила руки. Ее глаза блестели.

— Понятия не имею, что сказать, — произнесла она.

— Тебе не нужно ничего говорить.

Она вытерла щеки.

— Я догадывалась. Имею в виду, я знала, что ты мало пила, и я всегда удивлялась, почему за рулем была не ты, но… Паршиво оказаться в такой ситуации. Трудно давать отпор собственным друзьям.

Эбби молчала.

— Я должна была поступить правильно, — серьезно отрезала я.

Дари кивнула.

— Должна была.

Откинувшись назад, я опустила руки на колени. Что я могла сказать кроме того, что уже сказала? Кроме истины? Я очень боялась потерять Дари, как уже потеряла Эбби.

Но внезапно Эбби заговорила:

— Да, ты совершила ошибку, большую и ужасную ошибку. Но на этом все . Ты просто ошиблась .

У меня перехватило дыхание. Меня атаковали совершенно разные чувства. Это было и приятно, и страшно, и невыносимо. Дари взглянула на меня. Ее щеки были влажными от слез. Через мгновение она наклонилась и положила голову мне на плечо. Дрожь прошла через все мое тело, и я зажмурилась.

— Хорошо, — хрипло произнесла она. — Отлично. Я захотела картошку фри, а в этом заведении ее не купить.

Из меня вырвался горький смех.

— Отличная идея.

Эбби покачала головой, отчего две ее косички качнулись по обеим сторонам шеи.

— Вы только что выпили по коктейлю и захотели картошку фри?

— Мне нужна соль. Тонна соли.

Эбби закатила глаза.

— Знаешь, — сказала Дари, отрывая голову от моего плеча, — я все еще люблю тебя. Просто хочу, чтобы ты это знала.

Я старалась заглушить слезы и не рисковала разговаривать, поэтому смогла только кивнуть. Мы сменили тему, и к тому времени, когда вышли из кафе, все почти пришло в норму. Стало почти как раньше.

Мне все еще нужно было поговорить с Эбби с глазу на глаз, пока девчонки не ушли на поиски картошки. Я остановилась у своей машины.

— Эбби, подожди секунду.

Помахав Дари рукой, она повернулась ко мне. Стена между нами разрушилась. Не полностью, но какая-то часть.

— Понимаю, ты все еще на меня злишься, но я хотела спросить: как твои родители?

Эбби открыла рот, и я приготовилась к язвительному или грубому ответу, однако все оказалось иначе.

— Мама не работает допоздна, — сообщила она, взяв слово «допоздна» пальцами в кавычки. — Они уже не так много ругаются. Не знаю, призналась ли она в чем-то или нет, но мне кажется, они пытаются наладить отношения.

Я облокотилась о машину.

— Это ведь хорошо?

— Да. Полагаю, что так. По крайней мере, мы больше не слушаем, как они надеются друг друга прикончить. — Эбби перекинула косичку через плечо.

— Я рада это слышать. Правда.

Она снова кивнула, а затем глубоко вздохнула.

— Мне тоже нужно кое-что тебе сказать, хорошо?

Я напряглась.

— Хорошо.

— Я не должна была говорить, что поездка с выпившим Крисом — это не то же самое. Это одно и то же, и ты была права. Мне повезло. — Эбби сглотнула. — И мне очень жаль, что я высказала тебе это. Мне не стоило так говорить.

Я ненадолго прикрыла глаза и прошептала:

— Все в порядке.

— Я была не в восторге оттого, что ты села в машину… была зла на тебя. Любой бы поначалу злился. Но еще меня расстроило, что ты закрылась от меня, ото всех.

— Знаю. Я действительно отстранилась.

— Представляешь, каково было нам? Я понятия не имела, как тебе помочь, ведь ты никому не позволяла приближаться, и меня это взбесило. Я потеряла Меган и чувствовала, что потеряла и тебя.

— Я… не хотела, Эбби, я просто…

— Да. Твоя голова была занята другими вещами, и я… должна была действовать как Дари. Дать тебе время. — Эбби опустила подбородок. — Так что я прошу прощения.

— Тебе не нужно извиняться. — Я смело шагнула к ней. — Не хочу больше извинений! Просто хочу, чтобы между нами все наладилось.

— Я — тоже.

А потом Эбби обняла меня. Ее объятия были быстрыми, не такими, как раньше, но мне вдруг стало так спокойно. Начало было положено. Подруга отступила назад.

— Мне пора, но я напишу тебе позже. Ты же ответишь, верно?

— Верно.

Эбби улыбнулась и направилась к машине, а я… вновь расплакалась, но эти слезы отличались от тех, что текли из моих глаз раньше.

Очень отличались.

В среду вечером Себастьян сидел на кровати, слушая мой рассказ о встрече с Эбби и Дари. Я также рассказала ему о том, что мне велел сделать доктор Перри.

— Это была длинная неделя, — подытожил Себастьян, когда я закончила.

Я скрестила ноги, держа на коленях подушку.