Лина Мерканто: Вперед, Паола!

Предлагаемый читателю роман Лины Мерканто примечателен в двух отношениях. (Разумеется, помимо того, что это увлекательный, читаемый с неослабевающим интересом с первой до последней страницы любовный роман.)

Прежде всего, это первый перевод с итальянского, предпринятый редакцией международного журнала «Панорама». До сей поры в серии «Панорама романов о любви» выходили почти исключительно переводы англоязычных «лав стори». Редакция решила расширить этот круг за счет переводов с романских языков. «Первой ласточкой» стал роман известной французской писательницы Маргерит Дюрас «Моряк из Гибралтара», недавно вышедший в свет (в двух томах). А за книгой Лины Мерканто последует роман Марии-Терезы Сесе «Теперь ты моя жена» – перевод с испанского.

Вторая любопытная особенность романа «Вперед, Паола!» в том, что здесь впервые в издаваемой нами переводной книге появляется русский персонаж. Причем очень в сюжетном отношении важный: именно его приезд в Италию становится «запалом» сложных и запутанных, порой криминальных событий, в противостоянии которым героиня встречает свою первую настоящую любовь.

Образ «нового русского», быть может, удался автору не столь полно, как другие, итальянские персонажи этой истории. Здесь, безусловно, сказались многие бытующие за рубежом (да и в России) оценочные стереотипы относительно этой новой генерации наших сограждан. Однако его образ отнюдь не однозначен, и многие сомнительные поступки искупаются письмом Паоле, которое служит эпилогом романа. Одним словом, нам представляется, что такая особенность романа прибавит ему привлекательности в глазах российского читателя.

– Паола! Паола Контини! Да где же она? Секретарша директора Мария Фьори, Мамма, как ее все называли за грузную фигуру и любовь к кулинарии, промчалась по коридору, топоча и роняя шпильки. Еле переводя дух, она ворвалась в комнату, где располагался отдел телевизионной рекламы.

– Симона, где Паола? Ее срочно требует Риджини. Не знаю, что у него там загорелось, но Паола ему нужна сейчас же.

– Ты же видишь, что ее здесь нет, – невозмутимо ответила Симона. Она уже успела привыкнуть к вулканическому темпераменту Маммы Фьори. – Может, она в просмотровом зале, готовит ролик для Трентини?

– Если ее и там нет, то Риджини снимет с меня скальп и мои детки останутся с лысой мамой. Так и передай Паоле, если увидишь ее раньше меня!

Паола Контини, которую так искала Мамма, сидела в полумраке просмотрового зала и перематывала видеокассету с новым рекламным роликом. Это был еще не окончательный вариант, но, похоже, в общих чертах то, что надо.

Рядом с ней примостился маленький человечек с большой не по росту головой и выпуклым лбом над черными грустными глазами. По иронии судьбы его звали Гвидо Пикколо [1], и это было для него сущим мучением. Всю жизнь все, кому не лень, острили по этому поводу, и шуточки типа: «Гвидо, у тебя все такое „пикколо"?» – были еще не самыми зловредными. А он тем временем был лучшим художником рекламного агентства «АДД Интернейшнл».

С Паолой у них как-то сразу возникло взаимопонимание и симпатия, хотя Гвидо по вполне понятным причинам настороженно относился к женщинам, особенно красивым, а таких, как Паола, он вообще никогда в жизни не встречал. С ней было легко, как с товарищем, на нее было приятно смотреть, как на картину, ее было приятно слушать – чего еще мог желать маленький художник по фамилии Пикколо? Хотя желать-то он мог многого, кто же не желает звезду с неба.

Дверь в зал с треском распахнулась, массивная фигура Маммы заполнила весь дверной проем.

– О-о-о, Святая Мадонна, она здесь! Паола, детка, Риджини объявил всеобщий розыск, а ты здесь сидишь, воркуешь с крошкой Пикколо. Посади его себе в карман и бегом к начальству. Марш, марш!

– А что там такое, Мамма?

– А я откуда знаю? Сказано доставить, я и доставляю.

Не суетись, твердила про себя Паола, подходя к кабинету директора. Красивые женщины не суетятся. Будь спокойна и уверена в себе. Спокойна и уверена. Я спокойна, спокойна, спокойна. Наспех откинув за спину свои буйные каштановые волосы и переплетя их там, чтобы придать себе более-менее респектабельный вид, она постучала.

– Войдите!

Этот голос, глубокий и жесткий одновременно, заставил ее вздрогнуть. Ну, будь что будет. Толкнув дверь, Паола в нерешительности остановилась на пороге.