Жозефина Кокс - Семейная тайна

Могла ли она и дальше жить во лжи? Ведь эта ложь никого не задевала – лишь с каждым годом все сильнее давила ей на плечи. Мудрые люди говорят, что тайное всегда становится явным, и Мэри знала, что ей нужно набраться смелости и сделать то, что подсказывает ей сердце, – пока не стало слишком поздно.

В нескольких ярдах она услышала мелодичный голос, показавшийся ей смутно знакомым.

– Прекрасный день для пикника на Голубой скамейке.

Женщина обернулась влево и увидела… святые небеса, спустя столько лет! Мужчиной, обратившимся к ней с мягким ирландским акцентом, был не кто иной, как Дэнни Маги!

– Дэнни! Это действительно вы! Какой чудесный сюрприз.

Его появление и вправду вызвало у Мэри радость. Придя в себя, она обнаружила, что стоит и горячо обнимает его.

– Мэри, в это замечательное утро вы словно бальзам для моих усталых глаз. Я уже и не надеялся когда-либо увидеть лучшую на свете девочку. Прошло немало лет с тех пор, как вы в последний раз удостаивали своим посещением эти места. Вы ни на день не постарели, с тех пор как мы виделись с вами в последний раз.

Все тот же Дэнни, обаятельный льстец-соблазнитель!

Мэри рассмеялась и отступила на шаг, чтобы получше его рассмотреть. Он мало изменился, но, вместе с тем, конечно же, стал старше – более худощавым, седым… лысым; веселые морщинки вокруг небесно-голубых глаз стали глубже. Да, Дэнни казался усталым – как человек, многое повидавший.

– Да вы и сами отлично выглядите, – сказала Мэри и осознала, что в ее словах есть доля правды. – Я так рада вас видеть!

– А Дерек и Анна не с вами? – спросил Дэнни.

Мэри собралась с силами – так было каждый раз последние двадцать лет, когда кто-нибудь спрашивал ее о Дереке.

– Давайте присядем – у вас ведь есть минутка? – и я расскажу вам свои новости, – сказала она, улыбнувшись, и, снова присев на скамейку, похлопала рядом с собой, приглашая Дэнни к ней присоединиться.

«Разумеется, это были далеко не все “мои новости”», – думала Мэри, глядя вслед уходящему Дэнни. Она поделилась с ним тщательно отредактированной версией последних двадцати лет – версией, которая содержала одну очень большую ложь.

Мэри помахала Дэнни рукой и улыбнулась, когда он обернулся и послал ей воздушный поцелуй. Он сказал, что займется другими делами, а покраска Голубой скамейки может немного подождать до тех пор, пока Мэри не уйдет. Какой он милый… Впрочем, Мэри была уверена, что он не пропускает ни единой возможности пофлиртовать с отдыхающими женского пола. Удивительно, как он вообще успевал работать.

Дэнни тоже размышлял об этой встрече. Он почувствовал радость, когда увидел, что Мэри сидит на скамейке – совершенно одна. И хотя ирландец сочувствовал ей, когда слушал грустную историю о смерти Дерека, он не мог не думать о том – и пусть Бог его простит! – что теперь она свободна. Конечно же, Мэри жила в Чешире, но Дэнни действительно хотел бы увидеть ее снова, если бы у него появилась такая возможность.

«Старый дурак – вот ты кто! – ругал он себя. – Если бы Мэри узнала, о чем ты думаешь, она, конечно, уже бежала бы в противоположном направлении. И, в конце концов, что путного может выйти из этого твоего желания узнать симпатичную тебе женщину получше?!»

Но все же Дэнни был оптимистом, что подтверждалось его любовью к тотализатору. К тому же в жизни случаются куда более невероятные события, нежели встреча двух одиноких людей в зрелые годы.

Вскоре после ухода Дэнни появились Айлин и Тони; они шли рука об руку. Мэри сразу же их узнала. Она редко видела эту супружескую пару в родном городе и тут же подметила, что Тони набрал вес, и заметила слегка обвисший подбородок на его некогда красивом лице, теперь утратившем былую четкость черт. Отметила Мэри и то, как неуверенно держалась Айлин, несмотря на яркое модное платье и стильную завивку.

– Здравствуй, Мэри, – холодно сказала Айлин.

– Айлин… Тони. – Мэри встала и сделала пару шагов навстречу друзьям, чтобы обнять их, как в старые добрые времена, но затем передумала.

– Присядем? – Тони обратился к Мэри с виноватой улыбкой, и Айлин мгновенно заняла место посредине скамейки – так, чтобы сидеть между мужем и бывшей подругой.

Повисло неприятное молчание, и Мэри поняла – просто поняла всем сердцем, – что эта встреча была плохой идеей. Как она скажет то, что собиралась, и к тому же тут, на улице, где любой прохожий мог их увидеть и даже услышать?! Казалось, что здешний воздух наполнен счастливыми воспоминаниями о былых встречах на Голубой скамейке, когда они, развернув газету, ели рыбу с жареным картофелем или уплетали мятные леденцы, шутя и обсуждая планы на следующий день.