Стелла Чиркова - Журналистка

Проект «Венера» был новым, ведущим, самым доходным и рейтинговым, поэтому его выделили в отдельный издательский дом со странным названием «Азарт». И назначили на пост генерального директора молодого парня из далекого городка. Платили ему копейки - раза в четыре меньше, чем по отрасли. Эта политика экономии применялась в «Глубинке» с большим успехом - брали перспективных и талантливых провинциалов, выжимали из них по максимуму, а потом неожиданно увольняли, как только люди начинали заикаться об обещанных прибавках и демонстрировать полученные результаты. Инга знала, что они с генеральным директором «Азарта» - разменные фигуры и могут попытаться извлечь из своего положения единственный плюс - бесценный опыт. Ее раздражало другое - Антон Андреевич делал вид, что не понимает ситуации, изображал из себя большого начальника, любил реверансы и почтение, выдавал спускаемые сверху указания за свои собственные выводы. Пока Инга не разобралась в структуре, она искренне спорила с Антоном Андреевичем, объясняла ему необходимость выделения тех или иных средств и поражалась нелогичности его доводов. Антон Андреевич легко давал щедрые обещания - только потом Инга узнала, что он не рассчитывал задержаться на этом посту. А преемник Антона Андреевича начал работу со следующей фразы:

- Забудьте все обещания моего предшественника, я их выполнять не собираюсь.

Если бы хоть единственный раз Антон Андреевич намекнул Инге, что он все понимает, что он тоже невольный заложник политики руководства и согласен с ее аргументами, но ничего не может сделать, - она бы стала его уважать и постаралась бы сделать еще больше для проекта. Но, увы, Антон Андреевич только ставил палки в колеса. Например, он любил общаться с Ингой по внутренней почте и практически все время превращал переписку в фарс. Как-то раз с утра накануне сдачи номера девушка отправила ему письмо с несколькими важными вложениями: планы, заявки и отчет о его же срочном задании, которое быстро выполнили. Ответа не получила. На всякий случай до полудня отправляла то же письмо каждые полчаса. В полдень пришло сообщение из двух слов: «Антон Андреевич». Волнуясь о судьбе отчета, Инга долго смотрела в комп и не понимала: это шутка или все сорвалось? Ждала. Снова отправила утреннее письмо. В час дня получила ответ: «Антон Андреевич». Долго смотрела в комп и истерически посмеивалась. Еще раз отправила утреннее письмо. В три часа дня получила: «Да. Антон Андреевич». К чему могло относиться это «да», девушка так и не поняла, но смеялась громче и с визгливыми нотками. Работа стояла. Наконец в четыре часа дня Инге пришло нечто, сразившее ее, наповал: «Может, она нам попоет для «Венеры»?»

Инга прочла письмо вслух сотрудникам - и те столпились вокруг ее монитора, строя догадки.

- Я сейчас сама попою для «Венеры», - объявила Инга, - и попою, и попляшу для кого угодно, пока меня не отвезут в сумасшедший дом. Он что, издевается, что ли?

- Кто издевается? Над кем издевается? Это надо мной ваш Антон издевается! - зашла в редакцию корректор Анна Фридриховна. - Он думает, я машина, что ли, по двадцать полос в день читать? И будет еще меня потом, как сопливую девчонку, носом в каждую ошибку тыкать! Да я в «Правде» пятнадцать лет работала и одни благодарности получала, а тут какой-то выскочка из Самары будет мне штрафами грозить и выговоры делать?

- Анна Фридриховна, может, вы нам попоете для «Венеры»? - спросила Инга, давя истерический смешок.

- И попою, - не растерялась полная, румяная корректор, подхватила шаль и прошлась кругом на манер цыганки, изгибаясь всем телом - Эх, очи черные, очи страстные, очи жгучие и прекрасные! Как люблю я вас…

Девчонки захохотали, а заглянувший неожиданно в редакцию Антон Андреевич (обычно он никогда не заходил в «Венеру» сам - считал это ниже своего достоинства) оторопело произнес:

- Планы обсуждаете?

И так глупо все это было - танцующая Анна Фридриховна, смеющиеся редакторы, неожиданный гость в лице руководства, что Инга все-таки не выдержала.

Случилась бы у нее самая настоящая истерика, но корректор плеснула девушке в лицо водой из её же чашки.

- Я вам напишу, зайдете вечером, - ретировался растерявшийся генеральный директор «Азарта».

И действительно, написал. В пять от него пришло добившее Ингу сообщение: «Ну и ладно. Антон Андреевич».

После этого ни о каком серьезном отношении к начальнику речи идти уже не могло - Инга поставила ему диагноз: «шут гороховый».