Сергей Головачев - Love Tour

— О, это было не так сложно, — вновь высунулась вихрастая голова Галика, но уже с другой стороны фургона.

— Вы что-то хотели? — оборвала она его, будучи не в настроении воспринимать сейчас его каламбуры.

— Да. Увидеть вас.

— Увидели. И что дальше? Мы уже закрылись.

— А что так рано? — сделал он печальную мину на своём лице.

— А мы в пятницу всегда на час раньше.

— О, я как чувствовал это. Поэтому и пришёл пораньше.

Он вышел из-за фургона и полностью предстал перед ней в своём экстравагантном жёлтом пиджаке, с нескрываемым восторгом любуясь её фигурой.

— Ой, как колет! — внезапно сморщился он, схватившись за сердце.

— Что колет? Сердце? — изменившись в лице, с сочувствием произнесла она.

— Да, — ответил Галик и тотчас сунул руку за левый борт расстёгнутого пиджака.

Неожиданно он, как фокусник, резко раскрыл его левой рукой, в результате чего в правой руке его оказался букет из трёх жёлтых роз.

— О, нет! — изумилась она. — Только не жёлтые розы! Я их просто ненавижу.

— Ну, нет так нет, — тут же отшвырнул он цветы в сторону.

Маричка просто опешила от внезапных действий этого уже далеко немолодого человека, но ведущего себя, словно подросток. Глаза её округлились, брови поднялись выше, губы приоткрылись.

— Я предвидел и это, — улыбнулся Галик и кивнул охраннику, стоявшему за его спиной с букетом алых роз.

Тот мгновенно протянул ему букет, и Галик тотчас передал его Маричке.

— О! — ещё больше расширились её глаза, — спасибо, — понюхала она цветы, — это уже совсем другое дело.

Водитель захлопнул дверцы и усмехнулся.

— Ну, всё, Маричка, я поехал. Счастливо отдохнуть!

Фургон тотчас отъехал, свернув в ближайший переулок, рыжеволосый фрик-нувориш с девушкой остались.

— Прощу прощения, Маричка, но вчера меня кое-кто самым наглым образом опередил.

— Не надо было опаздывать.

— Поэтому я и пришёл сегодня пораньше, чтобы отплатить ему той же монетой.

— Вы очень откровенны.

— Я знаю, что у вас сегодня с ним свидание.

— Откуда вы всё знаете? — удивилась она.

— У него от меня секретов нет. Кстати, открою вам один из них, — заговорщически перешёл он на шёпот, — он очень любит поиздеваться над людьми.

— Неужели? — не очень испуганно прошептала она. — Он что, садист?

— Не знаю, вам виднее. Вы же вчера с ним целый вечер провели.

— Вот бы никогда не подумала. На меня он произвёл совсем другое впечатление. Он, скорее, Захер Мазох какой-то.

— Не знаю, не знаю. Он любит сам разбивать сердца, а не утешать уже разбитые.

— Это он вам тоже рассказал? — изменилась она в лице. — Но я даже и не думала сегодня с ним встречаться, хотя и обещала. Так что передайте ему, что свидание не состоится. Спасибо за цветы, — понюхала она розы, — но мне уже пора.

— Да, пора ужинать, — кивнул Галик. — Не желаете ли отужинать со мной?

— Что, вот так сразу? — замялась она.

— А чего тянуть?

Маричка внимательно посмотрела ему в глаза.

— А вы любите утешать разбитые сердца?

— Я люблю.

— Ну, — всё ещё раздумывая, прикусила она губу.

— Я тут не местный, подскажите лишь куда.

— Ну, вот тут «Кактус» есть рядом ресторанчик неплохой.

— Так, в чем же дело? Идёмте в «Кактус»!

Внезапное ускорение, сдвиг , — и через голову Сержа на мосту Влюблённых мы перенесёмся прямо ко входу в драматический театр на противоположном берегу Ужа.

— Скорее! — отчаянно махала Светлана рукой, — ну, скорей же!

— Знаешь, что, — неожиданно сказала ей Оксана, поднимаясь по ступенькам, — я, наверно, не пойду.

— Как это? — опешила Светлана. — Что случилось?

— Мне нужно срочно встретиться тут кое с кем.

— Билет же пропадёт!

— Ничего, иди сама! А я тебя после спектакля встречу.

Серж решил больше не искушать судьбу и, спустившись на набережную, поплёлся по Липовой аллее назад в гостиницу. Не солоно хлебавши, с печальным видом на лице он с тоской разглядывал счастливые парочки, которые целовались и обнимались почти на каждой лавочке. В этом тоннеле любви, образованному цветущими и сводящими с ума липами, нормального человеку находиться было невозможно. Только влюблённому или поэту!

Поэтому, как только Серж обнаружил, наконец, свободную лавочку, он тотчас занял её, достал из рюкзака ноут, открыл ворд, и пальцы его тут же заскользили по клавиатуре, помогая излить ему свою печаль в бегущих строчках.

Случайно подняв взгляд от монитора, он заметил торопливо шедшего по аллее Коку, довольного, как слон, и с широкой, как у смайлика, улыбкой на лице.