Анна Варенберг - Татьянин день. Неразделенное счастье

— Как не знал? — изумилась Надя, глядя на него во все глаза и лишний раз убеждаясь в том, что взрослые бывают на редкость заторможенными, — Вы с мамой — разве не целовались? — Судя по выражению лица ее собеседника, до него по-прежнему ничего не доходило. Пришлось объяснять медленно, спокойно и подробно: — Когда мужчина и женщина любят друг друга, они целуются, а потом рождаются дети. Поэтому мужчину и женщину называют родителями.

— Теперь, когда ты объяснила, мне все стало понятно, — вздохнул Сергей. — Жаль, что я узнал это так поздно, иначе ни за что бы вас не бросил.

Тогда, больше пяти лет назад, все произошло действительно так быстро и так нелепо! Они с Таней Разбежкиной готовились к свадьбе, и будущее представлялось обоим в исключительно розовом свете. А потом все рухнуло в одночасье: он признался невесте в своей глупой, почти случайной измене, и Таня больше не пожелала иметь с ним никаких дел. Никогда. Как отрезала! Уехала — сначала в Норильск, потом завербовалась еще дальше, в Ханты-Мансийск, там вышла замуж, родила, кажется, развелась… Он сначала пробовал искать, выяснить телефон, адрес — безрезультатно. Таня вычеркнула его из своей жизни. И Сергей плюнул на все. Женился на красавице-блондинке, дочке влиятельного министерского сотрудника Олега Эдуардовича Баринова — между прочим, Таниной подруге, и тоже — Татьяне. Очень кстати: в постели не рискуешь назвать жену чужим именем, когда перед глазами, на изнанке век, ночь за ночью — совсем другое лицо…

Потом Таня — та, его Таня — вернулась в Москву. И он узнал, что у нее есть дочь. Которая — тоже его, только упрямая мама ни за что не соглашается это признать. Черт, как все запуталось…

— Правда? — серьезно спросила Надя. — Не бросил бы?

— Ну сама подумай, как можно бросить такого замечательного ребенка, как ты? Вот ты бы такого — бросила? — горячо отозвался Сергей. — А знаешь, я как только тебя увидел — сразу почувствовал… не знаю, как объяснить… Ну, что ты не просто ребенок, а такой… родной мне человечек, понимаешь?

— Ты мне тоже понравился. Я даже маме все время говорила: вот бы у меня был такой папа! — кивнула девочка. — У меня теперь будет двое пап? Ты — и еще Игорь?

— Нет, — возмутился такому кощунственному предположению Сергей. — Папа может быть только один. Игорь не может любить тебя так, как я, ведь ты… моя девочка! А хочешь, — вырвалось у него отчаянное, — мы с тобой уедем? Уплывем, как эти облака, куда-нибудь далеко-далеко, где нас никто не найдет… И будем там жить-поживать, добра наживать. Поехали?!

— Вдвоем? Без мамы? — уточнила Надя, — Нет, без мамы я не хочу. — Она снова прижала к себе мишку и решительно потребовала: — Отвези меня обратно, — не дожидаясь ответа, Надя почти бегом бросилась к машине.

— Надь, погоди! Я не то хотел… — попытался Сергей остановить ее, вернуть мгновенно утраченное доверие, но Надя и не подумала остановиться. — Кавалерист чертов, с наскока решил в рай въехать, — злясь на самого себя, прошептал он. Ну что ж, остается только расписаться в собственной беспомощности и признать поражение…

А возле свадебного шатра продолжалась паника.

— Значит, мужик лет тридцати, и они весело болтали? — снова спросил Игорь у Димы. — Тогда все понятно. Это действительно Сергей.

— Не может быть… — покачала головой Таня, — Это я сгоряча сказала.

— Вера Кирилловна, — Игорь повернулся к ее матери, — вы говорили, что Надя — девочка умная, она не станет разговаривать с незнакомыми дядями и, тем более, садиться с ними в машину. Очевидно, этого дядю она хорошо знала, раз пошла с ним. И что же это за знакомый дядя лет тридцати? Складываем два плюс два — получаем Сергея. Так что все не так плохо!

— Серьезно? — Танин ужас сменился бешенством, когда она окончательно поняла, что муж прав, — Если это он, я…

— Слава Богу! Просто камень с души свалился, — засуетилась Тамара Кирилловна. — Все с Надюшкой в порядке будет, Танюш: Сережа так ее любит, так любит…

— Вы что, не понимаете?! — закричала Таня. — Он украл моего ребенка! Он ее спрячет, увезет за границу… Надо их найти!

— Найдут, — поклялся Игорь. — Никуда он не денется, Танюш, все дороги перекрыты — мышь не проскочит.

Таня благодарно прижала к щеке его руку. И тут к шатру подбежал сияющий Дима, на плечах которого гордо восседала маленькая виновница переполоха.

— Доченька… Родная моя… — бросилась к ней Таня, и Дима бережно передал ей сокровище.

— Мы просто с Сережей немножко погуляли. Ты не сердишься? — спросила девочка.