Элизабет Эльберг: Лучше, чем друзья (ЛП)

– Почему бы тебе не приехать к нам в среду? Только если ты хочешь.

Я посмотрела на Леви, который смотрел на меня и беззвучно шевелил губами, повторяя слова матери – только если ты хочешь.

– Конечно! – согласился дядя Адам, – я дам вам свой номер, и отец Макеллан сможет позвонить мне, если у него будут какие–либо вопросы, хорошо?

Леви указал на кнопку на своей сумке, а его брови приподнялись в игривой манере. Я представила себе нас, просматривающих «Багги и Флойда» вместе.

Взрослые обменялись телефонами. Моя негативная сторона подсказывала, что мама Леви думала, что мой дядя был непригодным, чтобы заботиться обо мне, поэтому и проявляла дружелюбие. Положительная сторона говорила, что она хороший человек, который хотел ближе познакомиться с друзьями сына.

– Может она жалеет тебя, – сказала моя отрицательная сторона.

– Она не знает ,– заговорила положительная сторона. – Это было не то же самое, но вдруг она просто обращает внимание на тебя или предлагает плечо, чтобы проплакаться, или сделает для тебя запеканку, потому что твоя мама больше не сможет тебе ее сделать.

Дядя Адам и я сели в машину. Он всегда убеждался, что я была пристегнута правильно, прежде, чем включал зажигание.

– Все в порядке? – он пристально посмотрел на меня.

– Да,– сказала я, хотя и понятия не имела, как чувствовать себя после того, что только что произошло. Я действительно не хотела неожиданных поворотов.

Адам грустно посмотрел на меня.

– Твоя мать любила забирать тебя из школы

Я кивнула, не зная, что еще можно было тут ответить.

Слезы начали струиться по его лицу.

– Ты так похожа на нее.

Я привыкла к этому. Мне нравилось, что я выглядела, как моя мама. У меня были ее большие карие глаза, лицо в форме сердечка, и волнистые каштановые волосы.

Но также я была ходячим зеркалом девушки, которое только напоминало то, что мы все потеряли.

Я закрыла глаза, сделала глубокий вдох, и пообещала себе: Через пятнадцать минут, ты сделаешь домашнюю работу по алгебре. Через пятнадцать минут, ты будешь свободна. Переживи эти пятнадцать минут и все будет прекрасно.

Глава 2

Леви

Ты действительно думала, что моя мама предложила подвести тебя только из жалости?

Не сейчас. Теперь я знаю, что твоя мама невероятная.

Какая мать – такой и сын.

О, пожалуйста.

Но ты признаешь, что пригласила меня сесть с вами за ланчем из жалости.

Абсолютно верно.

Смотри, ты должна была солгать и сказать, что хотела потусоваться со мной, потому что думала, что я был довольно прикольным.

Итак, ты хочешь, чтобы я солгала?

Хм, да. Друзья иногда лгут, чтобы другой друг чувствовал себя лучше. Ты не знала?

Я уже говорила тебе, что сегодня ты выглядишь очень мило?

Спасибо.

Я был расстроен, когда мои родители впервые рассказали мне, что мы уедем в Висконсин. Мол, почему я должен полностью отказаться от своих друзей и своей привычной жизни, только потому, что папа получил большое повышение? Почему мы не могли, остановиться в Санта–Монике, где была отличная погода и крутые волны?

Но потом я понял, что могу начать новую жизнь. Я всегда ревновал, когда новый парень переходил в нашу школу. Он получал все внимание. Он был загадкой. Он мог быть кем угодно. Поэтому, возможно, переехать было не такой уж и плохой идеей. Я был бы незнакомцем из чужих земель. Какая девушка устоит перед этим?

Тогда я согласился переехать.

Я очень волновался и нервничал, когда директор знакомил меня с Макеллан, потому что она была красивой. Но за 2.5 секунды она дала понять, что у нее совсем не было ко мне интереса. Вы могли бы дать ей стакан молока, а она заморозила бы его за минуту. Она была холодна.

Так что я полагал, что мы никогда больше не заговорим снова, и я сосредоточился на других ребятах в школе. Но иногда парни бывают даже холоднее девчонок.

Прямо перед обедом в мой первый день, я подошел к одной группе ребят, представился, старался быть спокойным и собранным. Но я был уверен, что это попахивало отчаянием. Я был в состоянии сказать сразу, что Кит был альфой нашего класса. Он всегда был в группе из трех или четырех парней, и все они были одеты в какую–то футболку Висконсинской команды. Кит был в толстовке и джинсах. Он был ростом в 5’10 футов (1.8 м) и возвышался над всеми, в том числе и над большинством учителей. Он не был тощим, и не был толстым, он был просто высоким.

Когда я подошел, он недолго изучал меня, а затем спросила «Что тебе нужно?» прежде, чем я мог представиться. Я почувствовал себя так, будто был на собеседовании.