Матильда Старр - Я тебе не нянька! (СИ)

Зачем мне всё это? Вряд ли я могла бы сказать. Но очень хотелось.

Я внимательно посмотрела на Егора, но спрашивать его ни о чем не торопилась. Еще не хватало, чтобы он доложил Марку Эдуардовичу, что его секретарша сует нос, куда не надо. Нет, действовать нужно было аккуратно.

7

Дождавшись, когда нам принесут только что приготовленную, аппетитно пахнущую пиццу, я осторожно закинула удочку:

- Давай договоримся провести этот день так, чтобы мне не пришлось звонить твоему папе и отрывать его от дел, - сказала я, перекладывая кусочек на его тарелку. – От него у нас все зависит.

Егор кивнул и накинулся на еду так, словно его до этого несколько дней морили голодом. Я даже была не уверена, что до него дошел смысл моих слов, но все же продолжила:

- А иначе фирма разорится… И мы все останемся без работы. И он в том числе.

Я надеялась, что выбрала правильную тактику. Остаться без работы – это ведь ужасно! Каждый должен понимать.

- Без работы? Это было бы круто! - немедленно отозвался мой собеседник. – Он бы больше времени проводил дома!

А переговорщик из меня так себе. Кажется сейчас, воодушевлённый внезапно открывшимися перспективами, мой подопечный начнет шалить с утроенным энтузиазмом.

- Что же хорошего в том, чтобы сидеть дома… - пробормотала я, чувствуя, что приближаюсь к педагогическому фиаско.

- Зачем – дома? Если бы у папы не было работы, мы бы в футбол играли каждый день! Как только вернулись бы из похода.

- Из похода? – удивилась я.

- Ага, сплав на байдарках. Это лодки такие. Мы еще прошлым летом собирались, но папа не смог, - мальчик заметно погрустнел. – Все из-за работы. А я так готовился, даже научился в бассейне бомбочкой нырять и дыхание под водой задерживать. Это ведь очень пригодиться может… Если в походе, конечно…

Он уставился в окно и продолжил:

- А еще мы могли бы кататься на лошадях, полетать в аэротрубе, полазить на скалодроме и прыгнуть с парашютом… А еще…

Зеленые глаза маленького сорванца потухли, веки стали тяжелыми и даже покраснели. Казалось, еще чуть-чуть, и он заплачет. Читай книги на Книгочей.нет. Поддержи сайт - подпишись на страничку в VK.В первый раз за этот день мне стало его невыносимо жаль, и даже захотелось погладить по макушке с торчащим непокорным вихром. Но, наверное, няни такое делать не должны? Как и секретари, они обязаны держать дистанцию. Поэтому вместо того чтобы прижать мальчишку к себе, я лишь нарочито бодро произнесла:

- Ну, в поход вы еще сходите. Когда-нибудь. А пока у нас есть время, можем двинуть куда-нибудь из этого списка! Куда бы ты хотел сходить сейчас?

Мой маневр сработал. Слезы не появились. Егор весело улыбнулся и заявил:

- К парашютам! - он оценивающе посмотрел на меня и подозрительно быстро добавил: - Папа мне уже разрешает с парашютом прыгать, честно-честно.

Глаза его при этом были такие хитрые-хитрые, что я не выдержала и рассмеялась.

- Даже не сомневаюсь! Как такому взрослому парню что-то запрещать! - Я покопалась в телефоне: - Боюсь до парашютной станции отсюда очень далеко. А вот аэротруба – рядом!

Я тоже хитрить умею. Не хуже некоторых. Егорка, не заметив моей хитрости, обрадовался невероятно, выскочил из-за стола и изобразил что-то похожее на танец дикаря, только что поймавшего огромного мамонта. Опасаясь, что он перевернет пару столиков, разобьет кучу посуды ну или просто привлечет к нам слишком много внимания, я поспешила расплатиться и ретироваться из заведения.

Аэротруба… Это ведь совсем не опасно, правда? И недолго. А ребенку – радость. Летай себе в воздушных потоках! Себе я отводила роль пассивного наблюдателя. Какой же наивной я была в тот момент!

- Дети допускаются к аттракциону только в сопровождении взрослых! – огорошил нас инструктор, стоило подойти к стеклянной трубе, внутри которой каждый желающий может почувствовать себя птицей.

Я заметно скисла. То есть папа в такого рода развлечениях все-таки нужен. А я – на высоких каблуках и с укладкой – совсем не подхожу. Жаль. Очень.

- Что ж, значит, придется это отложить, - я потянула Егора за руку. Но тот не пошевелился. Он словно превратился в каменную статую, сдвинуть которую с места было бы не под силу даже цирковому силачу.

Я посмотрела ему в лицо, и растерялась. Губы ребенка искривились, в глазах блеснули слезы. Даже учитывая, что мой педагогический опыт составлял несколько часов, я поняла: сейчас будет буря, истерика, великий плач обиженного дитяти.