Матильда Старр: Жрица [СИ]

Кара лежала на каменном пьедестале, не в силах пошевелиться: руки и ноги будто сковало невидимыми цепями. Ловушка алтаря… Обнаженное тело обжигал мраморный холод. От благовоний чуть кружилась голова.

На губах девушки играла улыбка. Именно сейчас — связанная и скованная — она впервые чувствовала себя по-настоящему свободной. Она дождалась. Решающий час настал.

Подземелье темного храма. Второй уровень подземелья, о котором знают лишь посвященные — те, для кого не осталось тайн в этом мире. Но и из числа посвященных не каждый бывал здесь. Подземелье храма — не то место, куда водят экскурсии.

Десятки горящих факелов прикреплены массивными цепями к каменным стенам. Неровный свет пламени рассеивается в пространстве, создавая причудливые тени по углам. Вдоль стен — гигантские каменные статуи, одна другой ужасней. Кого собирались пугать предки этими страхолюдинами?

Впрочем, это не так уж важно. Сейчас важно только одно. То, к чему Кара готовилась, сколько себя помнила. То, о чем она мечтала, когда другие девушки мечтали о счастливом замужестве.

Кара оказалась тут впервые… И она готова спуститься дальше — на третий уровень, одно упоминание о котором рождает ужас в сердцах робких воспитанниц храма. Но только не в ее сердце. Она не просто готова, всей душой желает оказаться там.

Из тени статуи вышла девушка. Как и все служительницы, она была совершенна. Изящное тело отливает бронзой под прозрачной туникой. Каштановые волосы, струящиеся по плечам роскошным водопадом, венчает золотая диадема. Правильные черты бесстрастного лица: карие глаза, прямой нос, полные чувственные губы. Красивая. Но все же не такая красивая, как Кара.

Служительница подошла к каменному ложу, на котором, прикованная цепями, возлежала она — дар чудовищу.

Сердце Кары забилось громко, гулко. Сегодня она станет их Верховной. Или станет мертвой.

В руках служительницы, отражая пламя факелов, блеснул нефритовый жезл. От каменных стен пещеры отделились черные тени. Ложе окружили обнаженные юноши. Прекрасные. Лучшие. Каре самой позволили выбрать тех, кто ее сегодня проведет по дороге наслаждения…

Сердце девушки затрепетало, щеки вспыхнули. Внизу живота сладкой истомой разлилось тепло. Она почти физически чувствовала на себе мужские взгляды — жаркие, вожделеющие, но совсем не испытывала неловкости. Напротив, она хотела, чтобы на нее смотрели, чтобы ею восхищались.

Лишь одного взгляда она предпочла бы избежать — в изголовье алтаря стояла Старшая жрица…

Каждый год среди самых юных и прекрасных воспитанниц храма жребий выбирал ту, что отправится к чудовищу. И каждый год вздох облегчения срывался с губ остальных, кого в этот раз не выбрали. Лицемерки! Кара лишь презрительно кривилась, глядя на них, и терпеливо ожидала, когда и ей будет позволено участвовать в выборе.

И ее время пришло. В этот раз в жребии не было нужды — Кара вызвалась стать даром сама.

Юная служительница встала по правую сторону от нее и, скрестив руки на груди, заговорила:

— Прими наш дар с наслаждением и верни с любовью!

Нежной девичьей плоти коснулся холодный жезл. Сердце ритмично отбивало глухие удары. Раз, два, три, четыре… В следующее мгновение жезл вошел в нее и низ живота пронзила острая боль. Кара вскрикнула и инстинктивно попыталась сжать ноги. Но они остались неподвижными — она все ещё была скована невидимыми цепями.

На глаза сами собой навернулись слезы. Каре пришлось закусить губу — чтобы сдержать вскрик. Но гримаса боли быстро сменилась торжествующей улыбкой. Теперь пути назад нет.

Боль постепенно уходила. Вместо нее где-то в глубине разгоралось пламя. Его жар пронизывал все тело, растекаясь жгучим огнем по венам.

Ритуальный жезл покинул ее лоно.

Служительница положила горячую ладонь на пульсирующий низ живота. Её губы почти беззвучно шевелились. Жар в месте соприкосновения ее ладони с нежной кожей Кары становился все сильней. Она чувствовала жжение — но боль ее больше не пугала. Достигнув своего пика, жар будто заклеймил обновленное тело, оставив на нем свои тайные символы.

Кара знала, что с этой секунды она стала другой. Перестала принадлежать этому миру, а ещё немного — и будет готова принадлежать тому.

Служительница медленно опустила руки и отошла. Кара ликовала. Она готова. Она сможет принять всё, что сейчас будет.

Первый из юношей взошел на пьедестал, лег на нее сверху — и Кару обожгло теплом его тела. Она не пыталась разобрать, кто это был. Не все ли равно, который из молодых красавцев начал любовную прелюдию. Каждый из них насладится сегодня ее телом, заряжая его мощной энергией. Кара закрыла глаза — и тут же застонала, принимая в себя жаркую твердую плоть.