Елена Ларина: Служебный роман, или История Милы Кулагиной, родившейся под знаком Овена

В процессе дальнейшего обсуждения я поняла природу злорадства Бориса Артемьевича.

Все мои столь же блестящие, сколь бредовые выкладки мне же и было предложено применить на практике. Причем назначенная за этот трудовой подвиг зарплата оказалась весьма умеренной. Предполагалось, что основную часть моих доходов составит процент от продаж — что было бы великолепно при наличии таковых. Но беда в том, что агентство действительно находилось на грани гибели.

А я была назначена его директором.

Почему меня взяли на службу именно директором, а не специалистом по рекламе? Владелец, прибывший из первопрестольной анализировать ситуацию и настроенный по сути закрыть убыточное предприятие, мог позволить себе рискнуть. Почему бы и нет? Я оказалась неожиданно подвернувшимся шансом, и Левинскис решился на эксперимент в масштабе одного филиала. Если избиратели способны предпочесть компетентному политику актера в соответствующем амплуа, чем отличается наша клиентура? Директор, честность, компетентность и ум которого буквально написаны на лице (и больше нигде), чем не приманка? Пригодился и мой опыт пиар-технологий, и умение оценить потенциал подчиненных и распределить обязанности. А уж твердости и решимости нам, Овнам, не занимать.

Последующие два года пронеслись как бешеный мустанг по мощеной прерии. Времени практически не оставалось, зато нехватка денег постепенно перестала быть актуальной. Но все мои грандиозные замыслы по обустройству «родового гнезда» оставались лишь замыслами. Зато я почувствовала себя оцененной по достоинству и востребованной как никогда.

Осень в Питере ветреная и очень красивая. Впрочем, если по поводу первого вряд ли найдется желающий спорить, то со вторым, увы, согласится далеко не каждый. Вам укажут на утреннюю сырость, промозглые вечера и скупое солнце. Возможно, вы даже прислушаетесь. И уйдете, не обернувшись, — так и не увидев, какой редкой, резкой и больной красотой бывает она прекрасна.

Сама я люблю сочетание этого времени года и уголка планеты. Осень для меня воплощает лучшие воспоминания жизни: раннее детство, начало учебного сезона в школе, а затем и в нежно любимом институте… Словом, осенью как-то особенно хочется жить, и дрожащие от тумана улицы кажутся растворенными во времени.

Вот и сейчас, вглядываясь в легкую хмарь за окном, я невольно жалела о том, что уже ноябрь, и скоро неверный питерский снег затушует мою осеннюю сказку.

Отпуск отца обычно приходился на осень, и мы проводили его все вместе. А нынешняя осень была четвертой с тех пор, как я в последний раз видела родителей. Они звали в гости — но разве тут уедешь? Крутишься как белка в колесе…

Постойте! Белка в колесе?.. Я почувствовала какую-то неувязку — и вдруг со всей отчетливостью поняла, что постыдно живу прошлым. К этой мысли я оказалась не готова.

Поначалу, вытаскивая себя и контору из финансовой ямы, «причиняя реальную пользу реальным людям», ежедневно урабатываясь до полусмерти, я ощущала себя нужной, необходимой и незаменимой. Но сейчас, по прошествии почти трех лет, невзирая на сокрушительные успехи в работе я невольно начала казаться самой себе свадебным генералом и зампредседателем в одном лице. Ибо дело наладилось, бывшее трудовым подвигом стало рутиной, и в мое отсутствие работа в конторе шла так же споро, как при моем номинальном участии.

Размышления прервал телефонный звонок.

— Агентство «Шанс».

— Людмила Прокофьевна?

— Здравствуйте, Борис Артемьевич.

— Как прошли переговоры с «Тарой»?

— Превосходно. Думаю, они больше не рискнут к нам обращаться.

Трубка опасливо и недоверчиво произнесла:

— Вы с ума сошли?

— Нет, Борис Артемьевич.

— Вы внимательно ознакомились с их условиями?

— Полагаю, куда более внимательно, нежели вы. Надеюсь, это с вашей стороны была невнимательность, а не диверсия.

— Жду объяснений, — проговорил мой начальник так отрывисто, будто следом должно было прозвучать «считаю до трех, потом стреляю».

— Я отправила вам факсом копию договора, который вы так настойчиво рекомендовали мне подписать — обратите внимание на помеченные пункты. Думаю, вопросы отпадут сами собой.

— На их условиях да при их объеме намеченных работ…

— Вам нужен скандал многомиллионного масштаба? Препятствовать не смею. Но не через «Шанс». Эта, как вы однажды изволили выразиться, рискованная затея риском даже не отдает — здесь вас ждет верный провал. Гарантирую. Если вы любите риск — давайте поспорим. Вы какой суммой готовы пожертвовать?