Эдвард Кассия - 13 Дней

Местами, своими заблуждениями и неясными мыслями, напоминаю себе Калигулу, объявляя войну Посейдону.

С утра, после многочисленных колкостей дома, настрой стих.

(У меня с матерью, скажем, легкое недопонимание, потому её избегаю).

Нет, не из высокой морали или из потребности сохранить её нервы, нет, не по этому.

Просто не хочется обсчитаться еще на один камень, поставленный на свою голову.

Проговариваю самому себе, пока призывал таксу.

Кстати, так не только с матерью, естественно, я избегаю по большей части всех и вся, насколько это возможно..

В машине не мог осознать полноту происходящего, как себя не заставлял.

Просил водителя остановить у супермаркета.. Мне кое-что нужно взять в дорогу.

«Хотя, может купить на вокзале?»

«Не-нет, на вокзале цены жуть.» Самый простой способ заработать – это сэкономить..

Дорога, как ни странно, не показалось такой мучительной, как ожидалось.. Думал о многом, можно сказать – пропадал о многом.

В больнице те же лица, те же приветствия. Закрыв за собой дверь в кабинет, размышлял о том, что сейчас я врач и о том, что не знаю как именно к этому пришел, хоть особенностей в этом и не находил. Переодевшись и тщательно вымыв руки, меня ждал обход.

Я веду многих пациентов. Мне кажется, что все эти больные люди страдают не от физической боли, но от моральной. Многих тягот больницы, со взгляда больного здоровому – не осознать, хоть понять мы можем многое, осознание это другое.. Не представить тех неудобств, что испытывают больные каждый день. Когда ты мысленно заглядываешь в них и видишь: они одни в ответе за себя и в целом мире, есть у них опора только на самих себя, невольно винишь в этом кого-то или себя, думая, что им нужна твоя помощь, что ты должен быть не только доктором, но и другом. В лицах видишь безучастность и отверженность, они гласят: «ты нам не помощник и лучше бы тебе не лезть не в свое дело».

Эти люди сильны и беззащитны. Эти люди в коме.

После обхода пишу минимальный отчет. В общем всё в порядке, за исключением того, что никто кроме них, не может разобраться живы ли они? Выйдя покурить встретил А, редкостный чудак, по совместительству мой начальник. Он неплохо разобрался в психологии, которую успешно практикует на близких пациентов, побуждая оплачивать его труд не одним «спасибо» – мне это мерзко, но и это не придел его свершениям. Его приветствие рукопожатием меня немного отстранило, но всё же я вспомнил, что он человек, природу которого приходится уважать. Пошел разговор свойственный А и еще кого-то, чье имя мне не интересно, о том, как сестричка или чёрт его знает кто, очередной пациентки, с хорошими ножками – отлично провела с ним прошлую ночь. Разговор поставил меня на путь воображения, в котором моя Z этим вечером – будет стоять на коленях и просить её наказать. Я почувствовал, что сигарета начинает жечь пальцы; закончив своё поддакивание поднялся в кабинет. По пути, сестра осведомила меня: «всё стабильно», ну на этой ноте сегодня закончим.

Настроение мрачно. Выйдя из отделения, зашел в магазин. Купил ром и сигареты, на сдачу взял конфет. На перекрестке, конфеты вручил девочке в инвалидном кресле.

(Она часто попадалась на глаза в этом месте, давя на жалось или что?)

Отблагодарив меня улыбкой, принялась шуршать фантиками и наслаждаться молочным шоколадом.

В парадной, на меня накинулась соседская собака и чуть не выронив бутылку, сильно её оттолкнул. Собака была худа и ужасна, пожалев – примерно извинился и погладил, она вообще нужна этим хозяевам?. Дома свежо, гудят машины за окном. Взяв рокс, накидал льда и плеснул слегка.

• • – •—

На Казанском духота. Нырнув с площади трех вокзалов в метро, добрался до Охотного ряда.

Меня завлекли огни ГУМа. Бродя из стороны в сторону, мне приглянулся один магазинчик. Хоть я и знал, что у меня нет средств на ткань, всё равно тяга к тряпью брала свое. После двух, может трех неприемлемых выпадов очередного продавца, меня развернуло на выход.

Немного не достав до выхода вижу: три прилипших бабы к витрине магазина; они, громко перегоняя свои желания в никому ненужные рас-пинания, вскрикивали и восклицали. Время и еще немного и мне показался мужчина средних лет. Он, как танцевал под их крики, знаете танец одного танцора, он просто извивался вокруг них. Ещё немного и на меня снизошло. Это долбаный карманник. Пока тетки пялились в стекло, он подрезал их ценные вещи из сумок за их плечами.