Эль Верж - Сквозь туманы синие…

Я подошла к окну. Солнце перезрелым апельсином упало за безжизненные, хмурые «высотки» на окраине города. За пустырем стояли темные силуэты домов. В центре города теперь никто не жил. Здесь были только конторы, склады и кое-какие мастерские. Когда-то огромный, цивилизованный город медленно разрушался и умирал. Число жителей с двух миллионов сократило до пятидесяти тысяч в верхнем городе и примерно двадцати пяти тысяч – в нижнем. Но давайте все по порядку. Мне вдруг пришло в голову записать на бумаге все то, что я знала о страшной катастрофе, произошедшей на планете более пятидесяти лет назад. Возможно, я единственная, кому пришла мысль запечатлеть на бумаге события тех кошмарных лет, которые практически опустошили нашу планету. Все это я узнала от бабушки, которая была очевидцем катастрофы. Я взяла несколько помятых тетрадных листов, которые нашла в книге и достала из кармана шариковую ручку. Пристроилась около стола, немного подумала и начала писать:

– Эпидемия началась пятьдесят семь лет назад. Марине Сергеевне, или попросту Мариночке шел восемнадцатый год. Она только что с отличием окончила школу и собиралась поступить в медицинский институт, чтобы посвятить себя непростой профессии врача. Стояло жаркое лето 2055 года, когда из-за океана начали поступать тревожные вести. Сначала в одном из американских городков, затерявшемся где-то в глубине континента умерло несколько человек. Точный диагноз врачи установить так и не успели, потому что через неделю эпидемии охватила уже оба американских континента, а через месяц из-за океана перестали поступать какие-либо известия. Паника охватила мир. Тем временем «зараза» успешно пересекла Атлантический океан и Тихий, и начала успешное наступление на Старый Свет. Люди умирали миллионами. Целые мегаполисы за день превращались в гигантские кладбища. Распространению инфекции способствовала и невыносимая жара, которая поспособствовала невероятно быстрому таянию льдов. Последняя новость, которую слышала юная Мариночка – «Вследствие резкого поднятия уровня Мирового океана под воду ушли ряд стран…» На этом радиовещание прервалось, и известия полностью прекратились. Ничего не было слышно и из нашей столицы. Правительство хранило гробовое молчание. Впрочем, никто и не знал, существовало ли какое-нибудь правительство, и где был Глава государства. Ближе к осени инфекция дотянула свои щупальца и до границы Европы и Азии. Смерть пришла в столицу Урала. За пару дней от почти двухмиллионного города осталась лишь небольшая группа людей. Трупы лежали везде – в домах, на улицах, в магазинах. Те, кто был еще жив, закрылись в домах и обреченно читали молитвы, в страхе ожидая, когда настанет их час. Но что-то произошло. Эпидемия прекратилась. Что остановило ее опустошающее, победоносное шествие? Возможно, холодное дыхание осени, как всегда неожиданно пришедшей на Урал, а, может, возымели действие страстные молитвы горожан. Никто не может дать ответа на этот вопрос и сейчас…

Оставшимся в живых – в городе их насчитывалось не более двадцати тысяч, нужно было как-то жить дальше. В городе не осталось никакой власти: ни законодательной, ни исполнительной. Ничего. Только горы трупов.

Сначала люди хотели покинуть обитель смерти и начали спешно уходить, надеясь найти где-то лучшее пристанище. Но на дорогах им встречались путники, бежавшие из других городов и деревень. По их словам везде было одно и то же – смерть. Смерть, которая во многих местах еще свирепствовала с прежней силой… Люди решили вернуться в город, очистить его от трупов и попытаться вернуть к жизни… Согласились почти все. Ведь идти все равно было некуда. А там, позади, был дом. Сколько люди приложили усилий физических и душевных, я могла только предположить. Когда рассказ бабушки доходил до этого места, она всегда словно каменела и замыкалась в себе, а спустя какое-то время переходила к другому эпизоду, пропустив страшные воспоминания. Я знаю лишь, что трупы на грузовиках отвозили подальше от города и сжигали на огромных кострах, которые горели день и ночь. Дым и чад были непереносимы. К счастью, ветер тогда дул в противоположную от города сторону. За три с половиной месяца город был очищен. Стали думать, как жить дальше. В человеческом обществе всегда находится предводитель.

Нашелся и тогда, да не один, а целых два. Один из них – Константин Камнев предлагал возродить былые технологии, особое внимание уделить изучению инфекции и разработке вакцины. Другой же напротив предложил как можно скорее позабыть все губительные достижения прошлого и перейти, как он выразился к «натуральному» хозяйству. Как ни странно, но многие поддержали именно его. После всех событий большинство верили, что эпидемия – это кара за излишнюю «технологичность» Мой дед, а это был именно он, стал первым советником, два его двоюродных брата и друг – соответственно вторым, третьим и четвертым. Сторонники Камнева, которых набралось около десяти тысяч сначала хотели покинуть город, но Алексей Берсенев (мой дед) предложил Камневу занять все подземные и промышленные территории: метрополитен, тоннели, огромные территории заводов. Сторонники же деда, которых было большинство, жили наверху. Таким образом, существовало как бы два города – верхний и нижний Жизнебург. Дед предложил переименовать город, чтобы ничего не напоминало о прошлых временах.