Олеся Оленичева - Шах и Мат

– Да, ты сама походу подвлюбилась! – ткнул в неё указательным пальцем друг.

– Ещё чего! – взбрыкнула она. – Да, он очень привлекателен и сексуален, но, как своего мужчину, я его не вижу. Он пуст для меня, – опустив глаза, произнесла она, не веря, что смогла выговорить всю эту чушь. Ей казалось, что стоит только её другу заглянуть ей в глаза, и он сразу поймёт, что она нагло врёт.

– Ну, ты даёшь, крошка! Наш спор в силе? Так и до пятёрочки дотянем, – потирал он руки. – Кира, надо разработать план, чтобы довести начатое до конца. Надеюсь, ты не собираешься его отпускать, он ведь у тебя на крючке. Как хоть зовут этого красавчика? – он прыгал вокруг неё, а в его голове уже строились грандиозные планы по захвату крепости.

– Матвей.

– Боже, Кира, давай рассказывай скорее, как всё началось? Кстати, не забывай с тебя трёшечка, – пританцовывая, напомнил Максим.

– Как, как. Он пришёл вечером сюда, я как раз подменяла Риту. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Вот так я и очутилась у него дома.

– Ничего себе, какая ты настырная, – протянул он и быстро добавил: – Я бы выгнал тебя.

– Он хочет меня, зачем ему меня выгонять? – чтобы успокоить расшалившиеся нервы и не спалиться, Кира начала протирать стойку.

– А как приняли тебя его родители? – в его глазах горел неподдельный интерес.

– Мне показалось, что нормально. Его мама очень хочет внуков и подталкивает его к женитьбе! – показушно, ответила она, а сама подумала: – «Что я несу!» – и мысленно треснула себя ладошкой по лбу.

– Ммм… так он почти голенький, тьфу ты! Готовенький.

– Понятно о чём ты мечтаешь! – Кира ещё интенсивнее начала натирать стойку. – Предатель! – она кинула тряпку на стойку и упёрла руки в бока. – Готовенький, готовенький, – покривлялась она, – только к чему не понятно. Он даже мой номер телефона не спросил, – в гневе выпалила она и вытаращила на Макса глаза, понимая, что сдала себя со всеми потрохами.

– Тогда, думаю, он достойный соперник для тебя, так даже интереснее. Ты ведь из-за него весь день такая ходишь, готов поспорить, что ты точно втюрилась, – пропел Максим, ещё больше раздражая этим Киру.

– Поспорим? – упёрто произнесла Кира и протянула руку для пожатия.

– Чуть позже обязательно это сделаю, – отбил он пятерню подруги. – Хотя, знаешь, я был бы рад, если бы у вас получилось что-то серьёзное. Вы стоите друг друга.

– Видно будет, – отмахнулась Кира, боясь выдать свои чувства. Ведь Макс, сам того не осознавая, попал точно в цель с высказыванием, что она подвлюбилась в Матвея.

После разговора с Максимом Кира заметно расслабилась и смогла заняться своим любимым делом, но так и не прекратила временами поглядывать на дверь.

– пешка на с6 – Он придёт к ней на работу сегодня! – сделал свой ход Яхве и обернулся к сыну, который в это время стоял у окна и наблюдал за происходящим.

– Не могу понять, Люцифер, ты ведь любишь Еву, почему тебе доставляет такое удовольствие, так жестоко вмешиваться в её жизнь? Ладно, когда ты это делал с ней, ты не понимал что творишь, не понимал своих чувств к ней. Но сейчас, Люцифер! Сейчас ты пытаешься испортить жизнь её сына, зная, что это принесёт боль женщине, которую ты любишь, хоть и не желаешь признавать это.

– Это всего лишь игра! – взмахнул рукой Люцифер. – Люди влюбляются и расходятся каждый день. Ему уже не четырнадцать лет, чтобы переживать, что он выбросится из окна от несчастной любви, – он развернулся на каблуках, скрипнув ими. – Разве ты не видишь, что она ему не пара? Это ведь очевидно. Она не имеет даже серьёзной цели в жизни. Кто она!? Чего она хочет? – он начал жестикулировать руками, поочерёдно перечисляя прилагательные: – Ему нужна сильная, умная, хитрая, страстная, наконец, женщина, которая пойдёт за ним даже в ад. А что эта? Пф! – скривился он. – Она постоянно плачет, когда он рядом, она мышка по сравнению с ним. Он с ней поиграет, а потом будет жалеть всю оставшуюся жизнь. Это ему будет мешать в достижении своей цели, она потянет его ко дну, высосет из него все силы и он уже никогда не сможет выкарабкаться! – желваки заходили на скульптурных скулах Люцифера, а кулаки сжались до такой степени, что кости вот-вот готовы были вырваться наружу.

Он любил Матвея, потому что уже многое успел вложить в него, но своей особенной – дьявольской любовью. Он давно закрыл своё сердце от Евы, но старался хоть как-то участвовать в жизни её детей, особенно младшей дочери – Арины.